– Что? Он даже не знает, давать бой или нет "Отверженным"? – встряла в разговор Ложь.
В ответ она получила лишь продолжающийся смех старика и потупившийся взгляд уставившегося в пол Возвращающего. Девушку распирало от негодования. Значит, её первый план с самого начала был под угрозой срыва. Возвращающий выводил её с каждой секундой всё больше. Мямля, трус, слабак, глупый, недальновидный, твердолобый – она не могла разглядеть в нем ни капли достойного человека.
Безудержный смех старика и вконец опустившийся в глазах Лжи Возвращающий заставили её вывалить весь накопившийся гнев:
– Значит, ещё не собрался? Сражение произойдет меньше, чем через две недели, а ты всё еще не решился? Ты трус! Тот, кто бросает своих товарищей, самый презираемый человек! Тебя больше не возьмут ни в одну гильдию. Все будут ходить и тыкать в тебя пальцем: "А, вот эта гнида, которая даже не попыталась вытащить своих соклановцев!". И они будут правы. Ты до конца жизни будешь презираем всеми и умрешь в нищите, без друзей, без семьи. На помойке, в куче мусора, которым ты сам и являешься, а твои вонючие останки растащат крысы. О тебе даже никто не вспомнит. И это тоже будет правильно! Такой человек – что живой, что мертвый – всё одно. Как же мерзко, что тебя умудрились взять в такой выдающийся клан, как "Взрыв планет".
Под конец пылкой речи в подземелье воцарилась тишина, прерываемый лишь тяжёлым дыханием самой девушки. Старик больше не смеялся. Он с горечью поглядел на Ложь и вздохнул. Как же он был с ней солидарен, однако его работа обязывала придерживать сторону Возвращающего.
Сам юноша только приподнял голову, чтобы взглянуть на напарницу и тут же опустил её ещё ниже, почувствовав на себе презрительный взгляд. Возразить ему было нечего. Каждое её слово резало сердце, как яркий свет глаза. Однако несмотря на всю правильность, они не могли подтолкнуть Возвращающего к однозначному выбору.
Человек в капюшоне видел это. Именно он прервал неловкую тишину, сдавливающую юношу со всех сторон:
– Ложь, не выражайся так резко. Слова могут причинять боль не хуже оружия, ты должна знать об этом. Поэтому впредь думай, прежде чем сорваться.
– Прошу прощения, – маска презрения мигом спала с лица девушки, и она поклонилась в извинении.
"Мастер" даже не посмотрел в её сторону.
– А теперь ты, – он обратился к съежившемуся Возвращающему. – ты в самом деле до сих пор не определился?
– Д-да, – вяло кивнул юный искатель.
– Вот, значит, как. Не воспринимай слова Лжи близко к сердцу. Они верны, но лишь отчасти. Скажи, зачем ты вступил во "Взрыв планет"?
– Это… личное, – замялся Возвращающий.
– А как долго ты пытался к ним присоединиться? "Взрыв планет" – сильная гильдия, чтобы к ним попасть, необходимо тщательно подготовиться.
– Если честно… то больше десяти лет.
– Больше десяти, говоришь, – человек сложил всё время находящийся в руке меч. – ты десять лет назад был ещё совсем мальцом. Не каждый в таком возрасте задумывается о том, куда хочет вступить. Да, охотниками хотят стать многие, но сам клан… Юноша, и ты все эти десять лет готовился к вступлению во "Взрыв планет"?
– Ну… как бы, да, – неуверенно ответил Возвращающий.
– Тогда тебе стоит прислушаться к тому, что сказала Ложь, – от таких слов, Возвращающий сконфузился, однако незнакомец не собирался гнобить его. – Но Ложь права только отчасти. Если ты сбежишь, ты в самом деле предашь. Но не своих соклановцев, не ожидания других людей, а себя. Ты шёл к своей цели десять лет. Ты смог сделать так, чтобы она осуществилась. Я не знаю, ради чего ты вступил в клан – ради денег, уважения, тщеславия, – но одно я могу сказать однозначно: сбежав сейчас, ты предашь себя вчерашнего, себя, жившего год назад, себя, жившего десять лет назад. Потому что твоя мечта, к которой ты так долго стремился, будет разрушена твоими же собственными руками, когда до цели остался всего один шаг.
Сердце Возвращающего ударило сильнее. Это не могла заметить Ложь, но наметанные глаза старика и человека со странным мечом почувствовали изменение. Столб сомнений пошатнулся.
– Но, – оставался последний удар, чтобы разрушить стену страха. – но, возможно, мне придется отдать жизнь ради неё!
– Да, возможно, – кивнул незнакомец. – и не только свою. Десятки, нет, сотни людей могут погибнуть, ради цели одного человека. Но разве не жизни людей делают её ценной? Мечта может стать жалкой прихотью, которую не заметит ни один из живущих, а может, заставить души дрожать в ужасе. Только человек задает цену своей цели. Если ты не можешь пожертвовать всем, что имеешь, и даже больше, твоя мечта не стоит и горсти песка в пустыне.