В тот момент я перестал думать о том, что делать дальше. А что думать об очевидных вещах?
То была моя последняя операция. Я провел её прямо в кабинете того самого Алексея Петровича, продолжающего, как ни в чем не бывало, работать в том же интернате в должности преподавателя высшей математики.
Я вошёл, закрыл за собой дверь и широко улыбнулся: "Мне все равно скоро помирать. Но из нас двоих ты сдохнешь первым!"
Я сломал ему нос, а затем засадил в его поганый рот грязный кляп, да по самые гланды, заставляя, задыхаться и отчаянно пытаться ухватить немного спасительного воздуха. Он хрипел что-то невнятное, пытался угрожать, молил о пощаде, вопил, но его никто не услышал. А если даже и услышал, то на помощь не пришёл.
Мои кривые пальцы причинили ему много боли. Я кастрировал эту тварь и оставил помирать на полу, лёжа в его собственной же луже крови.
Эта картина казалось бы должна была преследовать меня, но мучило совсем не это. Страшно тревожило, что я не знал что с Михой. Меня к нему не пускали. Ему на суде выступить не дали, ссылаясь на его состояние и аутизм, а я переживал. И с каждым днем все сильнее. Это чувство медленно, но уверенно перерастало в отчаяние, а затем в злость и ненависть к самому себе. Он не приходил ко мне, даже не пытался связаться. Все потому что я не оправдал ни одного его ожидания и ни одного своего обещания не исполнил.
Но ни в этот раз, ни в этот раз, Миха. Пусть бьют, это не страшно. Ты пережил куда больше. Тебе куда хуже и тебя, наверняка, тоже терзают каждый чёртов день вот уже несколько месяцев подряд.
Поглядел на этих двух баб и хмыкнул. Разница между фелесами и канемцами очевидна, если думать о том как они проводят допрос. Канем куда хитрее и извращенее, но фелес прямоленеен и беспощаден. Идут по головам, не считая жертв на пути. Что ни говори, а с ними бы я сошёлся, не пытайся они сделать из меня куклу. Такие методы не требуют времени, только сил и целеустремлённости, а этого добра мне хватает.
Одна из девок сразу стала готовить инструменты, а вторая взяла в руки хлыст. Я поначалу даже ржал над этими мотивами БДСМ, но вот острая насыпка, что покрывала шлепок приносила противную тупую боль. Будто, то и дело, меня резали сотнями бумажных листов.
- Регем спрашивает тебя, чернь, ты готов стать ее куклой и бесприкословно подчиняться?
Опять.
- А вы у всех это спрашиваете? Других носителей так же пытаете, да? Не слишком умно. Да и однообразно. Тело привыкает к боли, вы знали?
Хлыстом отхватил. Но болело везде и мне уже было глубоко наплевать, да, к тому же, я понял, что границ регенерации у меня, кажись, нет. Единственное было непонятно, если оторвут палец новый вырастет?
- Регем спрашивает тебя...-начала вторая, подходя ко мне с молотком, но я заткнул ее.
- Да, да, давайте уже по кругу и валите отсюда. Достали.
Я не орал, хотя страшно хотелось, но даже мысль порадовать Регем бесила меня, однако куда больше злило, что кошак, сука треклятая, решила смотать удочки. Этот замкнутый круг начинал раздражать. Удерживало только то, что я все еще надеялся узнать о Михе хоть что-то, однако эти мысли все больше растворялись в воздухе. Эта дорожка явно ведёт в тупик, но ничего, я найду другую.
Одна девка в гусарской форме хлестанула ниже пояса. Меня всего передернуло, но я только злорадно улыбнулся.
- Импотентом меня сделать хочешь? А, хотя, бей не жалей. Все равно заживёт, а когда такая красавица хлещет, считай комплимент!
Девка взбесилась и подожгла хлыст. После череды ударов я стал чувствовать как пахнет моя жареная кожа. В принципе, я воняю не хуже бекона.
Под вечер этих издевок я плохо соображал и висел не в состоянии пошевелиться. Однозначно переломаны колени, обожжена правая сторона туловища, пятая пара рёбер явно сломана, а вместе с тем, и все ложные погорели. Я уже давно не чувствую рук, они страшно затекли, в голове шум. Кровь яростно рвется наружу, но я старательно спрятал эти позывы в ожидании завтрашнего точно такого же дня.
- Регем прислала меня,- услышал знакомый голос этой сучки, что вдруг явилась. Что она начнет сейчас говорить? Втирать, что я должен сдаться? Что ее зубастая хозяйка сильна и все в таком духе? Выдохнул, но переломанные ребра дали о себе знать и я закашлялся, отчего тут же захаркал кровью.