Здесь же не было ничего: только опустевшие комнаты, заполненные душной пылью и холодным зловонным воздухом. Кто-то открыл большую часть окон и одинокие снежинки, подхваченные сквозняком, порхали в пыльном пространстве, медленно оседая на давно не чищенные ковры.
— Точно мы попали в царство призраков, — вдруг пробормотала Галя, — я видела такую постановку.
— Там, где главный герой, в конце концов, тоже оказывается неупокоеной душой? — я ухмыльнулся, — мы её вместе смотрели, в Большом Императорском, лет пятнадцать назад. Не думал, будто тебе такое могло понравиться.
— А мне и не понравилось, — Галя встревоженно озиралась, — но запомнилось. Да где же они все?
— Я слышу голоса, — Оля прервала нас и указала рукой, — кажется, это — из кабинета Лилии. Она, Симон и ещё кто-то, не разберу.
— Значит нам туда, — я пожал плечами, — заодно поинтересуемся, куда и зачем они отправили всю прислугу.
— Как же воняет! — Галя закашлялась, — не удаётся блокировать.
Это — да. Вонь прорывалась через все фильтры, которые мне удалось поставить. Представляю, как смердело всё это для обычного человека. Дворец, ха!
Теперь уже и мне удавалось расслышать голос Лилии и негромкие ответные реплики Серого. Вот вклинился ещё кто-то и тут же зашёлся глухим кашлем, напоминающим клёкот водоворота. А это… Илья? Какого дьявола?
У входа в кабинет нам, наконец-то встретились первые живые души: личный телохранитель королевы — мулат Федерико, привезённый мной из западной окраины Чибиса и пара коленопреклонённых монашек, бормочущих тихую молитву. Федерико бросил на нас быстрый взгляд и криво ухмыльнувшись, продолжил размеренно править блестящий металл даги. Монашки, кажется и вовсе не заметили появления новых действующих лиц.
Зато в кабинете заметили. Тотчас. Говорившие умолкли, а те, которые молчали до этого времени, просто повернулись в нашу сторону. Вот это компания! Я, честно говоря, оказался поражён до глубины души.
Лилия замерла у открытого окна и в её руке, оказавшейся снаружи, трепетал большой белый платок. Симон сидел за письменным столом королевы и осторожно цедил из пузатого стакана золотистый напиток. Судя по знакомой гранёной бутылке, это было коллекционное Леми, которую Мыш приберегал для особо торжественного случая уже десять лет. Ножик скрючился в углу, на утлом табурете, невесть как оказавшемся посреди королевской роскоши и вытирал впалый рот окровавленной тряпицей. Подпирающий стену Илья, смотрел на меня с загадочной улыбкой ченнистанских истуканов. Наташа, сидевшая в глубоком кресле подавала признаки жизни больше, чем коленопреклонённый Витя, в пышной хламиде кардинала. Он единственный не повернулся в нашу сторону.
— Да это заговор! — нарочито весёлым голосом сказал я, остановившись в дверях, — все на одного, да?
— Ни шагу дальше! — в голосе Лилии лязгнул металл, — или я тотчас подам сигнал. Я знаю, как ты можешь быть быстр, но меня ты остановить не успеешь.
— Подашь сигнал и?
— Я вспомнила, откуда знаю этот запах, — Оля стояла рядом и с недоверчивой улыбкой смотрела на Илья, — при переработке древесины можно получить горючую смесь, легко воспламеняющуюся и весьма зловонную. Илья показывал, когда открыл процесс.
Илья? Вот это поворот!
— Все подвалы дворца и катакомбы вокруг наполнены жидким огнём, — голос королевы дрогнул, но она тут же взяла себя в руки, — стоит мне подать сигнал и его тотчас подожгут. Постройка, двор и даже площадь вокруг охватит пламя. Мы думаем, даже вам не удастся выжить в таком аду.
— Какие усилия! — я прикинул, успею ли допрыгнуть до бунтарки, если ускорюсь. Выходило — нет, — так вы сговорились прикончить нас и героически погибнуть? Во имя чего? Кстати, Симон, дружище, огромное тебе спасибо за аттракцион с Детьми Свободы, — Мыш поднял стакан, салютуя мне, — было весело.
— Никто не погибнет, если только в тебе осталась толика здравого смысла, — Лилия привалилась плечом к оконной раме, точно ноги отказывались поддерживать слабое тело, — Илья рассказал нам о картинках других миров, которые ты способен делать в воздухе. Сказал: вы можете пройти в эти врата. Так уходите немедленно и никто не пострадает!
Витя поднялся на ноги и повернулся, перебирая чётки тонкими бледными пальцами. Наташа глухо всхлипнула и вцепилась в край пышного одеяния, а кардинал опустил свободную ладонь на голову девушки. Ну — жива и то хорошо.
— Илья, — я всё ещё не мог до конца поверить и осознать, — а ты тут каким боком?
— Думаю мы уже достаточно навредили этому миру, — товарищ казался отрешённым, — кроме того, если я останусь, мне всё продолжит напоминать о…