Хорошо хоть, тут срабатывает другая особенность физиологи местных крокодилов. В отличие от земных крокодилов, они неспособны аккумулировать тепло в сегментах шкуры, а посему ведут исключительно дневной образ жизни, предпочитая не удаляться от водоемов и проводить ночи в воде или прибрежных норах.
Через пару часов движения выясняется, что я шел по плато, и меня ожидает еще один экстремальный спуск. Возможно, этой частичной изоляцией и объясняется отсутствие на плато крупных хищников.
А еще меня доконала жара, и я натер ногу.
Собственно я натер ногу еще в свой первый день ходьбы по горам. Но у меня был запас пластыря, который помогал справляться с потертостями. Последний кусочек пластыря я потратил перед спуском с гор на плато. Увы, с этим ничего не поделать, придется дальше идти на зубах.
Между спуском с плато и спуском на плато у водопада есть одна большая разница. Теперь с высоты своего положения могу оглядеться по сторонам, в поисках удобного спуска.
Перспективна глубоко вдающаяся в плато расщелина, километром восточнее моей текущей позиции. На северо-западе, за рекой относительно пологий склон, поросший редким хвойным лесочком.
Спуск за рекой оптимален по всем статьям. Кроме одной - мне не хочется переходить реку.
А что творится на равнине под нами?
Поросшие реденьким лесом холмы. Лысые верхушки пары горушек. Обрамленная сочной зеленью блестящая лента реки.
Стоп!
По реке плывет лодка. Класса - пирога обыкновенная.
Как и положено расово верной пироге, на веслах чернокожие гребцы в количестве двух голов. Других деталей не разобрать, далековато.
И что тут делают негры? Тут же русский дух, тут Русью пахнет.
Со времен разгрома бандитского лагеря у меня предвзятое отношение к людям с черным цветом кожи. Я не расист, но жизненный опыт упрямая штука.
Лодка никуда не торопится, медленно продвигаясь вверх по течению.
Насколько хватает маломощного бинокля, обшариваю взглядом местность.
Все, хватит, так и глаза могут лопнуть, и даже пупок развязаться. Кроме скрывшейся за деревьями пироги следов присутствия человека не наблюдается.
- Товарищ Флинт, будем спускаться, и использовать фактор внезапности. Только бы нас самих не использовали.
Упрямый птиц расправляет крылья и бросается вниз. Отражаясь на солнце, изумительно красиво переливается пестрое оперение.
- Хорошо тебе, раз и там. Еще и кормят всю дорогу. А мне все ножками, ножками. Стёртыми.
Брюзжа и матерясь, одолеваю спуск по расщелине. Большой палец на правой ноге горит огнем, левую я подвернул при спуске и теперь стараюсь лишний раз ее не нагружать.
Собственно нагружать ее пока не надо. Прислонившись спиной к толстому суку, я сижу на упавшем в воду кряжистом стволе. Пускаю слюни на содержимое последнего ИРП, томительно ожидая, когда пирога покажется из-за изгиба реки.
Рядом со мной, на обломке сука, восседает Товарищ Флинт. Всем своим видом заявляя, - Ну, кто на меня и моего друга с СВД? Что притихли. Нет таких. То-то.
Гребцов я хорошо рассмотрел, перед тем, как лезть на дерево. В лодке двое: сидящий по центру рослый, но тощий парнишка негр и, устроившаяся на корме, темнокожая девушка. Причем парнишка настоящий стопроцентный негрила. Черный - как отработка давно не менянного моторного масла, с подушкой кучеряшек на бестолковке и крупными белыми зубами.
Девушка определенно мулатка. Губастенькая, но симпатичная мордашка. Изящная тонкая шея. Высокая грудь, под майкой цвета хаки. Слегка вьющиеся волосы, собранные на затылке в толстый пучок. Кожа цвета кофе с молоком.
Ну-с, вот и они. Ага, замерли, заметили меня.
Вы веслами-то работайте, а то лодчонку развернет и опрокинет. Вытаскивай вас потом. Хоть тут глубины по грудь.
Сидят в лодке едва шевелят веслами, растерянно пялятся на меня. Я вижу возле девушки к борту прислонен ствол такой знакомый АК. Да и около парнишки, торчит ствол двустволки.
Но это надо бросить весло, схватить ствол, снять его с предохранителя, навести на меня и начать палить. Это если патрон в стволе.
Мне-то в отличие от них ничего бросать, хватать и снимать с предохранителя не нужно. У меня все заряжено, снято с предохранителя, и лежит на коленях. А что руками придерживаю - исключительно чтобы не уронить ненароком.
И гребцы это хорошо понимают.
- Ты чего? - с едва заметным акцентом, но на литературно правильном русском, поинтересовался пацанчик.
- Да вот сижу, трамвая жду.
- Кого ждешь?
Слово трамвай ему явно не знакомо.
- Попутку до Демидовска.
При слове Демидовск гребцам явно полегчало.
- Ты это винтовку убери. Мы же свои - русские.
Ну да, в иноплеменных тропиках, двое негров гребут на пироге.
Вопрос, кто они?
Конечно русские, кто же еще.
- Ой, Киря это кто? - раздался удивлённый детский голосок.
Из-за борта высунулась веснушчатая белобрысая мордашка. Словно не веря, что я настоящий, девчушка шести-семи лет, заспанно протирала глазенки кулачками.
- Тебя как зовут, красавица?
- Алька. А тебя?
- Алина значит. Красивое имя. А меня зовут Дэн.
- А сто ты тут делаесь?
- Алина, ты умеешь хранить военную тайну?
Девчушка икнула и часто закивала.
- Точно? - уточнил я, добавив суровости во взгляд.
- Угу, - не слишком уверенно ответил ребенок.
- Вот и я умею.
Из всего увиденного напрашивается два простых вывода.
Я попал к своим.
И эти свои совсем рядом.
Далеко бы этот детский сад не отпустили.
Пирога, наконец, уткнулась носом в дерево рядом со мной.
- Подвезете?
Вместо ответа Керим указал на пустое место на носу лодки.
Но старший тут не он. И автомат не у него. Так что, его мнение чисто совещательное.
Наконец девушка на корме пироги кивнула.
И ощутимо дернулась, когда я поставил СВД на предохранитель.
Ага, сейчас я - наивный усядусь в пирогу, при этом тощий Керим закроет обзор, и девушка на корме доберется до автомата. Хотя теперь они и без автомата могут дотянуться веслом до моей хрупкой бестолковке.
Обидно будет, ведь столько прошел, проехал, проплыл, и даже метами прополз. А тут тривиальное весло.
Не ребята, так не пойдет.
Отбирать стволы политически не верно.
Оставлять глупо.
Дабы лишний раз не искушать гребцов, я примостился на носу спиной веред. Каремат, под зад, рюкзак под спину, СВД под рукой.
- Алина, шоколадки любишь? У меня как раз есть одна.
Ребенок, есть ребенок.
Девочка тут же оказалась у меня на коленях.
Уже без капли сожаления вскрываю последний ИРП. Наш - российский, в котором имеется плитка шоколада, крохотная баночка джема и даже чутка сгущённого молока.
Перепачкав губы шоколадом, девчушка разделалась с шоколадкой, и красноречиво смотрит на джем.
- Аля, а родители тебе не говорили, что есть все одной не хорошо. Поделись с Керимом, и как зовут твою красивую подругу?
- Киря, держи, - наивный ребенок протянула негритенку намазанную джемом галету. - И Еве передай.
- Ешь, я не хочу, - наконец подала голос девушка.
В отличие от Керима, на русском она говорит значительно хуже, и скорее всего, совсем недавно.
До глубины души - до самых потрохов, возмущенный, что его забыли на дереве, так еще и галеты без него трескают, на борт спикировал настырный птиц.
- Аля знакомься, это Товарищ Флинт.
- Он твой? - по-детски непосредственно восхитился ребёнок.
- Как говорит твой друг Керим, он наш - русский. Три дня уж как.
За спиной Керима раздался смешок, в отличие от негритенка, Ева оценила иронию.
- Можно его угостить?
Девчушка подружилась с птицем, и информация полилась ниагарским водопадом.
Выяснилось, что раньше девочка жила там, где очень холодно и много снега. Потом они с папой и бабушкой перебрались сюда. Теперь живут на реке, папа разводит пчел, а у нее появилась мама - Зина и брат Керим. И в этом году ее отправят учиться в школу.