– А кто еще в Москву едет? – спросила Даша.
– Егор Михалыч, это наш физик. Ну, еще Кира.
– Кира, значит.
– Вот только не надо начинать.
– Я и не начинаю вовсе, – сказала Даша и, не жуя, проглотила горячий пельмень. – Я прикалываюсь вообще-то, не понял?
Серьезная глазастая Кира жила с Димкой в одном подъезде. Их мамы дружили, и Кира с Димкой тоже дружили с незапамятных времен. Даша не ревновала. Ревновать стыдно, Кира ей просто не нравилась. Она часто звонила Димке, Даша знала это, потому что время от времени на всякий случай проверяла его телефон и читала СМС. Пока там не было ничего подозрительного.
– Кира едет с мамой. Ей там тоже что-то надо.
– Да мне вообще-то без разницы. Ты лучше скажи: у твоей мамы сегодня есть тренировка?
Тамара Ивановна дважды в неделю ходила на восточные танцы и в дни занятий возвращалась поздно, когда Даша уже была у себя дома.
– Нет, сегодня же среда.
– Точно.
Димка поставил на стул ноутбук и включил очередную серию «Ходячих мертвецов». Даша, как обычно, забралась с ногами на диван и легла Димке на плечо. Было неудобно, даже очень неудобно. У Димки, оказывается, очень острое плечо. Даша потерлась об него щекой и сползла чуть ниже – все равно неудобно. Легла головой к нему на колени. Димка положил руку ей на волосы и машинально гладил, как кошку.
Внутри все дрожало. Вроде как даже подпрыгивало.
– Если замерзла, вон плед, – не отрывая взгляда от экрана, сказал Димка.
Даша взяла оранжевый плед и, укрывшись, легла на то же место. Согреться не получалось, она словно мерзла внутри, а не снаружи. Даша снова налила себе чаю и, выпив половину чашки, села рядом с Димкой, закинув ноги ему на колени. Ноги быстро затекли. Даша почти не замечала, что происходит на экране, даже когда серия закончилась и Димка включил следующую.
Промелькнула невозможная мысль: сказать. Вот так просто: взять и сказать.
Кажется, я…
Может быть, но это еще не точно, я…
Как продолжить, Даша не знала. Потому что все сразу изменится. Скажет – и все сразу станет другим, в следующую же секунду.
А если не сказать, все еще может решиться само собой. Сегодня, завтра или на этой неделе. Так бывает. Окажется, что все страхи напрасны, что она себе все напридумывала. Напридумывала – какое хорошее слово. Даша читала, сильнее всего человек боится того, что никогда с ним не произойдет.
Она снова представила себе, как говорит:
– Дима, ты знаешь…
Какое у него будет лицо? Что он ответит?
Хотя всегда же можно поспешно добавить: «Шутка…»
И все-таки: какое у него будет лицо?
Глава третья
Шесть недель
В первый день каникул Димка уехал. Московский самолет вылетал в половине восьмого, и за два часа до этого Даша надела джинсы, куртку и выскользнула из квартиры. Димка разбудил ее телефонным звонком, как договорились. Родители еще спали.
Даша выскочила из подъезда и с разбегу врезалась в Димку. Она, пряча лицо в капюшоне, сразу же обхватила его за талию:
– Выиграй там все что можно, ладно?
Димка, похлопывая ее по спине, ответил:
– Ну ты зареви еще, можно подумать, навсегда прощаемся. Семь дней всего, Дашкин, ты что?
– Я скучать буду, – прошептала она, дыша в его плечо.
– Сходи в кино с девчонками, потом расскажешь.
– А ты, ты скучать будешь?
– Буду, конечно. – Он поцеловал ее в капюшон – наверняка хотел в лоб, но промахнулся. – Я тебе какой-нибудь подарок привезу.
«Сказать», – промелькнула мысль. Сказать сейчас все как есть, не подбирая слова специально.
– Ну все, мне пора, такси ждет.
Даша выдохнула:
– Посмотри на меня, пожалуйста, я тебе сейчас кое-что расскажу.
– Расскажешь, когда вернусь. Или позвони, ладно?
Он быстро поцеловал ее куда-то в район уха, снова попал в капюшон и поспешил к своему дому. Наверное, действительно приехало такси…
На кухне уже сидела мама с мокрыми волосами, с патчами, наклеенными под глазами, и наблюдала за кофе в турке. Ей почти никогда не удавалось сварить кофе так, чтобы он не убежал и не заляпал грязной гущей всю плиту. Как ни следи за ним, кофе оказывается проворнее.
– Где была? – весело спросила мама.
Даша удивлялась, как она легко просыпается в такую рань. Если бы не мама, Даша бы не верила, что люди-жаворонки существуют. Только мама все равно собиралась на работу дольше, чем Даша в школу, потому что медленно пила кофе, читая ленту «Фейсбука». Считалось, что это ее личное время. Если кто-то еще вставал рано и начинал шарахаться по квартире, мама обижалась.