Мур хотел открыть глаза, но веки отяжелели и не хотели подниматься. Непослушными пальцами, он нащупал рацию и нажал кнопку приема. Тишина. Внутри все оцепенело. В ушах появился какой-то звон, сквозь который мерещился тихий голос Лары, ради которой он сегодня не покинул Крок: «Придет весна, снег растает, и расцветут цветы. Война закончится, и мы будем вместе»…
Сознание лейтенанта проваливалось все глубже и глубже, но из беспамятства его выдернул скрип снега под тяжелым солдатским сапогом. Мур все же смог приоткрыть глаза и увидел их – повстанцев. Они стояли вплотную к лейтенанту и что-то говорили на местном диалекте. Как можно осторожней, Мур нащупал на поясе гранату. Последнюю. Он отстегнул ее, нажал на активацию, вытянул руку вперед и разжал пальцы. В ушах вновь зазвучал голос, но на этот раз, голос капитана Андрула Ойера: «Есть такое слово – честь»…
Тяжелая работенка.
Легкое прикосновение острия косы к темечку, не возымело никакого действия. Мужик со всклоченными волосами мирно спал, уютно умостив голову на столе, между рюмкой и полупустой бутылкой водки. Смерть тяжело вздохнула и, подойдя ближе, потрясла его за плечо.
- А, кто, чего?- мужик дернулся, поднял голову и стеклянным взглядом окинул комнату.- Ты кто? Откуда тут взялась? - пробормотал он, заметив фигуру в черном балахоне и косой в руках.
- Я – Смерть, - немного растерянно проговорила Смерть.
- З... чем приперлась, костлявая?- мужик, трясущимися руками налил в рюмку водку.
- Я не костлявая, - обиделась Смерть.- Это общераспространенное заблуждение. Я за тобой пришла.
- И что?- мужик залпом выпил и со стуком опустил рюмку на стол.
- Да и все, пожалуй, - смерть расправила складки балахона.- Отжил ты свое, Василий. Пришла пора на Суд Божий. А в жизни своей, ты ничего путного не сделал: все пил да гулял...
- Ну, вот не надо мне нотаций читать, - не дал договорить Василий.- Ты Смерть, а ни политрук. За мной, так за мной. Чего уж теперь, - Василий тяжело вздохнул.- Только давай на посошок, перед дальней дорожкой, - он достал вторую рюмку и, налив в нее водку, протянул Смерти.
- Я не буду, на работе не положено, - Смерть отстранила его руку.- Пей свой посошок и пошли.
- Фу ты, какие мы строгие, - фыркнул Василий.- Тут пьешь последний раз в жизни, и то в одиночку, еще и торопят... Тебе что, западло последнее желание исполнить?
Смерть тяжело вздохнула и взяла рюмку. В конце концов, последнее желание у человека. После, ему уж точно радости жизни не светят...
После третьего «посошка», Смерть заметно захмелела. Она сидела, обняв древко косы, и задушевно смотрела на своего клиента.
- Вот ты думаешь мне легко?- ели ворочая языком проговорила Смерть.- Целыми днями носишься, носишься, а что в итоге? Костлявая... а я не костлявая, это из-за балахона так кажется, да и вообще...- Смерть махнула рукой.- Работенка та еще. Вот два дня назад, пришла я за одним геймером, а он худющий, волосенки дыбом, линзы на очках, как стекла БТРа. Как подскочит с кресла и говорит: «во блин, до глюков доигрался». А я ему: «я не глюк, я Смерть». А он на меня смотрит, глазенками лупает, а потом как выдаст: «какая Смерть, у меня еще две жизни осталось!». И вот что с такими делать?
- Да хай его, пусть бы жил, - икнув выдавил Василий.
- Ага, жил, будто я по своей воле к нему пришла, у меня ж план. А вот после, к писателю попала. Так он от своих рукописей оторвался и давай меня во все стороны крутить, разглядывать. Говорит, чтоб описать достоверно. Я ему втолковываю, все мол, отписался, а он: «Ты что, с ума сошла? У меня контракт еще на две книги, меня с того света достанут». Хуже этих, только чиновники и предприниматели, те вообще откупиться пытаются, а бывает и связями грозят. А знаешь, что я тебе скажу, Вася?
- Чего? - Василий в очередной раз наполнил рюмки.
- Хилый нынче народ пошел. Махнешь косой один раз и дух вон. А раньше бывало и с третьего раза не выбьешь. А мне вас все равно жалко. Не всех, конечно, но бывает. Иногда аж противно становиться, а что сделаешь, работа такая...- Смерть в очередной раз вздохнула и прижалась щекой к древку косы.