И когда я представил себе, что могу в будущем растить его подкидыша во мне попросту поднялось все мужское.
Да что это за бред?!
Я искал гада по городу, но тот свалил за границу как раз. А потом меня стала утешать Карина. Как-то мало-помалу зажило и забылось.
Однако сейчас я понимаю, что очень хотел бы увидеть ребенка Алены. Посмотреть девочке в глаза. А что если она может быть моей дочерью?
Кажется, что васину кровь я везде узнаю.
– Извини, что в метро ты так и не попал, – пожимает плечами Алена.
Я чувствую, что ей неловко.
Понимаю, что сглупил сам. Как я мог не подумать о том, что хозяйка квартиры уж точно носит ключи в кармане? Алена, видимо, была настолько на взводе, что ей не пришло в голову сказать мне об этом.
Я повел себя как идиот.
Желание хоть краем глаза посмотреть на ребенка перевешивает во мне все доводы разума.
Алена пытается прикрыть дверь, я смешаюсь так, чтобы рассмотреть внутренности квартиры.
– Что ты там высматриваешь? – щурится она.
– Эм… нет… да ничего, – черт, мне не хватает духу признаться.
Алена щурится.
На заднем плане слышно как девочку успокаивает няня.
– У тебя же были дела, Каширский. Мне очень приятно, что ты принял все происходящее так близко к сердцу, но я больше не нуждаюсь в твоей помощи.
Я вынужден отступить на шаг под ее внимательным взглядом.
– А ты, насколько я знаю, никогда не изменяешь графику. Увидимся на работе!
После этого дверь хлопает перед моим носом.
На несколько мгновений воздух как будто становится ватным. Я слышу только собственное сердцебиение. Понятия не имею, почему меня так волнует все это.
Может, потому что я понимаю, что мог совершить возможно самую большую ошибку в своей жизни и обидеть хорошего человека, который этого не заслужил? А еще я мог потерять дочь.
Алена же так и сказала, когда мы расставались: “Ты потерял на нас все права”.
Эти воспоминания так сильно горчат на языке, что я со всей силы впечатываю кулак в стену. По побелке идут трещины, краска частично осыпается к моим ногам. Это меня отрезвляет.
Тааак, если я хочу вывести бывшую на чистую воду, я не должен действовать как психопат.
Словом, уймись, Каширский.
Отступаю на шаг и вздыхаю. Вот выйдет Алена и увидит это все. Пытаюсь смести в сторону светлые крошки – может никто и не увидит и тут из-за поворота появляется мужик с чемоданом в форме.
– Это вы вызывали и просили поскорее явиться?
Черт, это МЧС принесло! В который раз за этот день чувствую себя идиотом.
Мужик интересуется:
– Которая дверь.
– Нет больше двери, – мрачно отвечаю я. – Точнее, нет больше заказа. Отбой.
– Ну сталбыть, с вас штраф за ложный вызов…
Оказывается, мужик носит в сумке портативный кассовый аппарат – вот это предусмотрительность со стороны государства! Или же ушлость мужика – у меня до сих пор сердце колотиться как паровоз, летящий на полной скорости, а строчки в глазах прыгают, мне недосуг читать что за счет мне выставил этот слесарь с болгаркой.
Ч-черт! И это в тот самый момент, когда я не могу нормально расплатиться! Приходится затевать переговоры с моим секретарем, потому что ее номер единственный, который я помню наизусть. В общем, чек придет завтра на почту в фирму. Какой бред собачий!
Оштрафовали меня на три косаря. Я за пятнадцать минут, конечно же, больше зарабатываю, но траты с детства привык считать. Мой отец, выросший в крайней бедности, держал нас с матерью в черном теле – вот я и привык с уважением относиться к деньгам.
Мужик удовлетворенно крякает и отправляется обратно к лифтам.
Мне же на смарт-часы приходит новое сообщение от Карины:
“Я жду уже полчаса. Где ты? Глеб, ты совсем совесть потерял?”
Я вспоминаю о своей девушке. Ч-черт, не должен же я заставлять на меня злиться вторую беременную от меня женщину, хватит уже одной.
Прыгая на одной ноге настигаю слесаря.
– Мужик, еще за косарь, вызови мне такси!
Тот удивленно поднимает брови.
– Серьезно, ты единственный, кто может меня сейчас спасти.
Приходится повторно тревожить секретаря и обещать ей премию за то, что помощница переводит жадному слесарю на телефон собственные деньги. Теперь я потерял уже пятнадцать тысяч рублей.
Зато, кажется, успеваю к Карине.
Когда прибывает несчастное такси, слесарь торжественно держит меня под руку, потому что я больше не могу идти на правой ноге. За дополнительные пять тысяч рублей я б тоже расстарался.
Кажется, он даже отдает честь, когда я наконец сажусь в машину люкс-класса.