Дмитрий Градинар
За краем
От Дорноха до Нэрна через залив Мари-Ферт всего сорок пять миль. Если попытаться проделать тот же путь по суше, выйдет все двести тридцать. Такие уж дороги в Северной Шотландии. Рэй Лингфилд, рыбак из Хелмсдейла, предпочитал артельный баркас. Привычнее, а главное – не нужно извиняться за пыльный сюртук, который волей-неволей помнется, пропахнет запахами тесного скрипучего дилижанса.
– Ну, что, Рэй? – спросит доктор Солф Халенс. – Как всегда? Или на этот раз что-нибудь особенное? – И тут же, не оставляя времени на ответ, засыплет другими вопросами: – Как Элен? Как Джил и малютка Данс?
Если бы у Лингфилда имелось две глотки, он все равно не поспевал бы за вопросами доктора. Потому что едва находил ответ, как тут же возникали другие вопросы…
– Как ваши сны, мистер Лингфилд? – Постепенно разговор поворачивал в то русло, по которому текла целая река проблем. Из-за них, собственно, Рэй вот уже второй месяц каждую неделю, по пятницам, вынужден был посещать мистера Халенса, не пропустив ни единого сеанса. – Что за прошедшую неделю?
Вот тут Рэю оставалось только одно: переминаясь с ноги на ногу, правдиво излагать все, что привиделось во снах.
– Знаете, док, не бог весть какие подробности, но запомнилось…
– А все-таки, если можно, о каких подробностях речь? Не скрывайте, все может оказаться очень и очень важным. Ведь ваш случай…
– Знаю, вы говорили – редкий, – спешно вставил рыбак, опасаясь, что доктор снова зачастит.
– Именно – редкий! Да что там! Уникальный! Чего же вы стоите? Проходите, проходите, а я на минуту…
Лингфилд столкнулся с Халенсом прямо у калитки, видимо, доктору нужно было куда-то идти. Забыть о своем пациенте он не мог, так как с самого начала их знакомства заявлял о своей заинтересованности в исследовании случая Лингфилда. Он не говорил – болезни, а именно – случая.
– А знаете, я ведь, пожалуй, готов брать с вас всего лишь половину платы, шиллинг три пенса вместо полукроны.
Лингфилд, слывший в поселке удачливым ловцом сельди и имевший собственную маленькую флотилию лодок, только махнул рукой. За свое излечение он готов был платить хоть по четверти фунта, лишь бы кто помог.
– Но остальной платой станет обещание вести дневник, где вы будете записывать все, что…
– Я согласен.
Так начиналось их знакомство. Доктор Халенс, о котором все отзывались как о хорошем специалисте, полном энергии и знаний, лишенном спеси, что зачастую присуща людям его сословия, оказался вдобавок оптимистом, которого не остановят никакие трудности. Также, поняв уже на третьем сеансе, что он не может пока предложить сколь-нибудь эффективное лечение, врач вообще отказался принимать плату, только кивал с благодарностью, когда Лингфилд передавал пакет с торчащими из него рыбьими хвостами. Впрочем, на городских рынках цена на жирную сельдь Северного моря держалась достаточно высоко, и для врача, ведущего городской образ жизни, подарки рыбака были теми же деньгами. Но в отношении второй части платы – дневника с описанием снов – Халенс был неумолим.
Садовая калитка, туго перевитая плющом, открывалась только наполовину, и доктор сделал шаг в сторону, пропуская посетителя.
– Вас не затруднит подождать в прихожей, пока я схожу на почту? Должна поступить корреспонденция, касающаяся вашего случая, так что…
Доктор развел руками, улыбка его выглядела несколько смущенной. Неужели эскулап сдался, мелькнуло у Лингфилда. Уловив тревогу пациента, Халенс поспешил пояснить:
– В прошлом номере «Медикал ревью» я нашел статью некоего профессора Кауса, смотрителя клиники в Плимуте. Там описывался схожий случай, а профессор точно так же указал пациенту вести дневник сновидений, почему я и решился попросить коллегу об услуге и представить мне копию дневника. Возможно, это окажется полезным.
– В таком случае, я хотел бы вас сопровождать, раз уж вы беспокоитесь для меня.
– Ерунда, до почты всего несколько кварталов, а вы наверняка устали с дороги. Пройдите и подождите в прихожей. Можете выкурить трубку, а заодно освежите свою память, все-таки нам предстоит кое-какая работа, не так ли?
– Хорошо, доктор, если вы настаиваете, я…
– Замечательно! – крикнул уже на ходу Халенс, быстро перебирая длинными ногами по мостовой, ступая без разбору во все лужи, что лежали на его пути.
Лингфилд какое-то время понаблюдал за доктором, как он вышагивает, будто цапля, а после, тронув калитку, ступил на мощенную красным кирпичом дорожку, ведущую к особнячку.
Сны, сны, сны… Проклятье Лингфилда, свалившееся на него полгода назад.
Он исколесил всю округу, беседовал со множеством священников, настоятелями мелких и крупных приходов и учеными мужами вроде аббата Говарда. Но эти беседы оканчивались одинаково ничем. Разве что свечами, поставленными рукой рыбака перед ликами всех святых, какие только есть.