Что-то в исполнении и наполнении интимного таинства было не так. Не так как она себе это представляла, не так, как описано в литературе, не так, как должны себя вести влюблённые.
Ночь подходила к завершению. Первые проблески зари рисовали на стене и потолке цветные россыпи.
Антон зашевелился, сонный притянул девушку к себе, грубо смял грудь, и тут же принялся хозяйничать между ног…
Парализованная Вика ждала продолжения. Теперь она как бы принадлежала ему, была его женой.
Юноша заурчал, как довольный кот, открыл глаза, – Вика… как ты тут оказалась, я же с Анюткой договаривался… извини, подруга! Напился, ничего не помню. Боже, да ты это – того… девочка что ли… во, меня угораздило! Дура, ты-то сама куда смотрела.
– Ты же со мной весь вечер танцевал. Я думала, ты меня любишь.
– Я тебе обещал чего? Нет, понимаешь – нет, твою маму… какого чёрта ты подставилась! Заруби себе на носу – ничего не было, тебе показалось. Во, дурында-то! Детский сад, ей богу. Одевайся, такси вызову. Запомни – ничего не было. Думала она… каким местом думала! Ещё скажи что… чё, правда, в тебя!!! Ладно, разрулим. Во, блин, дела!
Вика испуганно комкала одеяло, – я… не понимаю… как это, ничего не было, почему?!
– Потому, что тебе восемнадцати нет. Потому, что ты дура глупая. Потому, что я не тебя, а Аньку хотел трахнуть. Потому, что… нафига я с тобой связался… какая к бесу любовь!
Душевная рана со временем затянулась, с неосторожным поведением в постели удивительным образом повезло: неприятных последствий удалось избежать. А любовь… даже слово это отныне вызывало у Вики отторжение, изжогу, порой даже приступы рыданий, чаще – меланхолию, и приступы удушливой тошноты.
Временами всё же Вика решалась выйти в свет, предпринимала робкие попытки невинно, по-детски бесхитростно флиртовать, снова влюблялась до потери пульса, нарывалась на подлость и коварство.
Циничная стервозность, желание отомстить всем на свете мужикам так к ней и не прилипло. Те, кто ей нравились, и впредь вызывали у Вики желание прислониться, отдаться в хорошие руки, правда, надежды на счастливое будущее таяли, а доверие и вера почти иссякли.
Анюта за это время дважды выходила замуж, оба раза с прибытком. Первый супруг оставил ей трёхкомнатную квартиру со всем содержимым, второй – машину, дачу… и рваный шрам во всю щёку. Она по-прежнему была энергична, жизнерадостна, и любвеобильна.
Вика ей больше не завидовала, записав себя навечно в гражданки острова невезения.
Мужчины в её непритязательной жизни случались, но какие-то тусклые, пресные. У каждого из них были запретные тайны: жёны, официальные и внебрачные дети, алименты, долги, зависимости, неизлечимые и постыдные болезни, извращённые влечения и пагубные страсти, вторые и третьи любовницы. Некоторым просто негде было жить.
Однажды Вика встретила человека, точнее, сама разыскала в интернете, со всех сторон положительного. Презентабельный, ухоженный вид, крепкое телосложение; аккуратист, чистюля, грамотный, обеспеченный, нежный.
У Эдика был проникновенный, с приятной хрипотцой голос, привлекательные, мужественные черты лица, сильные умелые руки. К тому же любовником он оказался отменным, что женщина оценила впервые в жизни.
Конечно, у Вики особого опыта в данном вопросе не было. Обычно интимные инциденты случались невыразительно: в неподходящих местах, в дикой спешке, иногда мешал страх оказаться посмешищем, порой вообще ничего не получалось.
Один раз, это вообще кошмар, Вика расплатилась за ночь унылой любви всей до копейки суммой накоплений на отпуск, и заветной шкатулкой с золотыми украшениями.
Эдик это самое… о чём не принято говорить вслух, умел делать так, что не только душа, но и бренное тело улетало в рай. Надолго.
Через неделю любимый переехал к ней жить. Вика была безмерно счастлива.
Через месяц узнала, что у сожителя есть дочь, что пока она живёт у мамы, но пора бы… если, конечно, можно, если не в тягость, забрать малышку к себе.
– Ты работаешь, я тоже. Кто будет заниматься ребёнком?
– Мама поможет.
Девочка оказалась хорошенькой, умненькой. С ней было легко, интересно. Вот только Эдик… через день стал задерживаться на службе. Потом его оштрафовали, якобы за чью-то оплошность. Пришлось жить втроём на её зарплату.
Спустя месяц Вика случайно обнаружила в кармане у гражданского мужа резиновые артефакты, а в телефоне (опять любопытство подвело) длинный список женских имён, и роман в сообщениях, точнее много маленьких повестей на животрепещущую интимную тему.