Он сидел за огромным столом с компьютером, телефонами, факсом и кипой документов и задумчиво смотрел в окно, за которым уже начинало темнеть и накрапывал дождик. Круглое лицо его было бледным, сильно осунувшимся за последние часы, глаза поблекли, и даже костюм казался слегка помятым. Видать, ис-переживался бедняга.
- Ну? - Увидев меня, он встрепенулся, суетливо зализал остатки волос на лбу и кисло улыбнулся.
- Все нормально, - бодро доложила я. - Они звонили.
Губы его нервно дрогнули.
- И... что?
- Сказали, что еще перезвонят и скажут, куда нужно принести деньги.
- Какие деньги?! - заверещал он своим противным голосом, ударив кулачком по столу. - Я же сказал, никаких денег они не получат!
- А что это вы на меня кричите? - спокойно спросила я. - Вот встретитесь с ними сегодня вечером, тогда и будете кричать.
Он остолбенел.
- Зачем это я с ними буду встречаться? Не собираюсь я этого делать.
- А придется, - я уселась на стул и посмотрела ему в глаза. - Босс сказал, что вы должны для виду согласиться на их условия. Нужно собрать деньги и отвезти их, куда они скажут. Там мы их и поймаем.
- А вот это ты видела? - И он сосредоточенно начал скручивать свою неуклюжую фигу, намереваясь, очевидно, опять сунуть ее мне под нос. Так оно и произошло. - Вот вам, а не мои денежки!
Естественно, что терпеть подобное, да еще во второй раз, я была не намерена. Ловко ухватив его за кончик большого пальца с узким отполированным ногтем, я крутанула его по часовой стрелке. Что-то громко треснуло в суставе, и наш клиент взвыл. Отдернув руку, он начал дуть на нее и трясти, смешно повизгивая и подпрыгивая в кресле, а я с удовольствием улыбалась ему в лицо, уверенная, что дулю он больше никому показывать не будет. А то ишь, президент нашелся...
- Ты что, спятила?! - сумел он проговорить наконец. - Ты же палец мне сломала!!! Мы же договаривались!
- Не сломала, а только вывернула. Но в следующий раз обязательно сломаю. И прекратите истерику! Бандиты будут звонить через пятнадцать минут.
При упоминании о бандитах он сразу забыл про палец, успокоился, съежился, поправил галстук, вытянув худую шею, и твердо сказал:
- Нет. Денег я не дам.
- Послушайте, Алексей, - я встала и подошла к окну, повернувшись к нему спиной, ибо смотреть на этого типа уже не могла, - речь ведь уже идет не о ваших деньгах, а о человеческой жизни. Они сказали, что убьют Ольгу...
- Что? - его голос сорвался. - Так и сказали?
- Да, слово в слово. Так что выбора у вас нет. Он молчал. Я слышала, как он чем-то шуршит на столе, слышала его прерывистое дыхание и была уверена, что губы у него опять дрожат, а на лбу опять выступила испарина. Наверняка и руки у него тоже потные и сам он весь какой-то потный, липкий и противный. Интересно, какой женщиной нужно быть, чтобы полюбить такого ублюдка и лечь с ним в постель?
- Извини, Мария, - послышался его сиплый голосок, - но денег я все-таки не дам. Ольга сама виновата, что поперлась к вам или не знаю, куда там еще. И не нужно было с ними ругаться. А так она нарвалась сама на неприятности, а я, получается, должен за это расплачиваться. Не вижу логики.
Мне захотелось прыгнуть к нему, перелететь через стол и влепить ему двумя пятками прямо по мерзкой круглой роже. Или по торчащим ушам, чтобы влипли в башку и больше не торчали. Но, помня грозные наставления босса, я сдержалась. Только ровным голосом сказала, повернувшись:
- Логика здесь простая: человек страдает из-за вашей жадности и тупого упрямства. Причем Ольга старалась ради вас, а не ради своих интересов. Вы ей сколько платили?
- Неважно.
- Сколько? - повысила я голос.
- Двести баксов, - он отвел глаза.
- Двести баксов?! - я просто ошалела от такой цифры. - Да уборщицы нынче больше получают! И остальным вы столько же платите?
- А что тут такого? Их устраивает...
- Господи, да как же эти несчастные на вас работают?! Вы же их еще и оскорбляете постоянно. Я бы и минуты не выдержала за такие деньги!
- А я бы вас и не взял, - нагло парировал он. - А люди работают, потому что работа нужна. И будут работать, сколько бы я им ни платил. Между прочим, некоторые сотрудники сами мне должны - у меня система штрафов установлена: за курение, за приход не в белой рубашке и так далее...
- Ну вы и фрукт, - я устало опустилась на стул. - Я думала, что таких уже не бывает, что их еще в гражданскую всех порешили. Вы же прямо рабовладелец какой-то, а не бизнесмен...
- А вот это уже не ваше дело, - сердито огрызнулся он. - Ваше дело, как обещал Родион Потапыч, избавить меня от неприятностей. Вот и избавляйте. А меня оставьте в покое. Между прочим, вы, по-моему, не заметили, но в контракт, который мы у вас составили, я внес один пунктик.
- Да? И какой же? - удивилась я, ибо на самом деле не видела там никаких странных пунктиков.
- А то, что если вы не выполните свою работу, то есть не решите всех моих проблем, то обязаны будете выплатить мне неустойку в размере пятидесяти процентов от суммы выкупа, - он откинулся в кресле и с торжествующей ухмылкой посмотрел на меня. - То есть ровно семнадцать с половиной тысяч не облагаемых налогами долларов.
У меня что-то случилось с горлом, там сильно запершило, и вместо проклятий из него вырвались жалкие хрипы и кашель. Такого в нашей практике еще не случалось! Надо же, и как это я просмотрела проклятый пунктик? А главное, когда он успел его вписать?! Все, теперь босс мне точно голову отвинтит. Сам ведь он терпеть не может всяких официальных бумаг и полностью полагается на меня. А я вот возьми да и пропусти... Хотя понятно, не до контрактов в тот момент было - нужно было сюда ехать...
- Так что, уважаемая, - проверещал Алексей, - оставьте меня в покое и занимайтесь делом. У меня своих забот хватает.
Я молча поднялась и вышла из кабинета. Никогда я еще не испытывала таких сильных чувств по отношению к нашим клиентам. Разное было, но чтобы такое... И надо же было Ольге подчеркнуть в газете именно наше объявление! Так бы жила я себе и даже не подозревала, что существует где-то подобное человеческое дерьмо, которое и само толком не живет, и другим покоя не дает. И как, интересно, он президентом фирмы стал... Ведь для этого деньги нужны, и деньги немалые. Где-то ведь он их достал или заработал, а может, папочка дал все могло быть. Главное, что теперь это ничтожество на коне и может безнаказанно удовлетворять свои нездоровые потребности, унижая других. Хуже нет, когда ущербные люди получают власть над другими, нормальными...
Не успела я, вся кипя от негодования, сесть за стол, как зазвонил телефон. Глянув на часы, я поняла, что это бандиты, - прошло ровно тридцать минут. Не знаю, как так вышло, но я подняла трубку и машинально сказала то, о чем в тот момент думала:
- Приемная ублюдка Комова. В трубке ошарашенно помолчали, потом послышался осторожный голос Родиона:
- Надеюсь, он там еще жив?
- Ой, это вы! - с облегчением выдохнула я. - Извините, босс, но сил моих больше нет - он меня достал. Не знаю, как закончится это дело, но морду я ему расцарапаю в любом случае.
- Что, отказался?
- Не то слово. И еще... - я стушевалась, - он там вписал в контракт пункт, согласно которому мы должны будем выплатить ему половину выкупа в случае неудачи. Вы извините, я просто не увидела...
Босс молчал. Я лишь услышала, как заскрипели его зубы, и мне стало совсем плохо.
- Вы расстроены, босс? - робко поинтересовалась я.
- Когда будешь потом царапать ему физиономию, не забудь и от моего имени пару хороших борозд добавить, - выдавил он.
- Обещаю, - у меня сразу поднялось настроение. - Что мне теперь делать?
- Жди звонка. Скажешь им, что деньги готовы. Нарви там бумажек, набей ими сумку какую-нибудь, возьми двоих охранников и отвези, куда потребуют. Рисковать мы не можем, сама понимаешь - у них Ольга.