Оля смотрела и не верила глазам — горит! Переднее колесо вышло!
— Я — «Барс-19»! Иду на посадку. Кончается горючее. Я — «Барс-19»! Шасси выпущено!
Снижаясь, Оля почувствовала, что в кабину задувает. Откуда-то снизу. Догадалась: стойка, сдвинувшись под большой нагрузкой, вырвала кусок обшивки — в дыру заходит воздух. Уменьшить скорость!
На малой скорости самолет заходит на посадку. Впереди тянется бетонированная полоса, куда Оля должна посадить истребитель. Теперь, снижаясь, она была уверена, что сядет, хотя и неприятно будет доложить, что в самолете дыра. Но это такой пустяк по сравнению с тем, что могло произойти, если бы не удалось выпустить колесо…
Посадка прошла гладко. На земле Олю встретили механики, осторожно затащили самолет в ангар.
С трудом вылезла Оля из самолета, чувствуя себя так, словно совершила десятикилометровый кросс — только теперь, когда спало напряжение полета, она поняла, как устала. И все же ей хотелось сейчас же осмотреть самолет вместе с механиками.
Оля еще не совсем пришла в себя, когда в ангар вошел Стефановский. Хмурый, никого не замечая, тяжелым взглядом окинул самолет и, видимо зная лишь, что в воздухе не выпускалось переднее колесо, презрительно бросил, как всегда окая:
— Вот оно: посади бабу в самолет, она и рукоятку аварийную не сможет дернуть!
Сердце у Оли запрыгало, губы задрожали, но усилием воли она сдержалась, чтобы не показать своей обиды. Молча бросила перед собой на пол красную аварийную рукоятку с обрывком троса, которую все еще держала в руке.
Стефановский застыл на месте, мрачно глядя на аварийную рукоятку. И вдруг преобразился, просиял, поднял глаза на Олю, качнул удивленно головой:
— Ну и силища. Четырехмиллиметровый трос оборвала!
Впервые в его голосе Оля почувствовала не осуждение, а одобрение, даже радость — видно, Стефановский был доволен, что она, Ольга Ямщикова, которую он в конце концов вынужден был допустить к испытательной работе, не оказалась размазней…
С этих пор Стефановский резко изменил свое отношение к ней. Первым здоровался, протягивал руку, даже улыбался, стараясь загладить свою вину и перечеркнуть все то прежнее, что было между ними.
Первый советский реактивный самолет был поднят в воздух летчиком-испытателем капитаном Бахчиванджи еще в 1942 году. Весной следующего года летчик разбился вместе с самолетом. Причина катастрофы долгое время оставалась неизвестной.
Война на некоторое время задержала дальнейшие работы над совершенствованием реактивной техники, но уже в первый послевоенный год стали появляться опытные образцы истребителей с реактивным двигателем. После всесторонних испытаний реактивные истребители Як-15 и МИГ-9, поступившие в массовое производство, были приняты на вооружение.
Эти первые истребители с реактивными двигателями были еще не совершенны — расходовали много горючего, следовательно, не могли долго летать, имели разные ограничения в эксплуатации, из которых главным являлось ограничение в скорости: максимальная скорость полета ни в коем случае не должна была превышать околозвуковую, иначе самолет затягивало в пикирование, из которого он не выходил. Именно это и было причиной гибели Бахчиванджи, самолет которого не вышел из пикирования.
На реактивных самолетах сначала не разрешался высший пилотаж. Первым испытателем, кто успешно провел пилотаж на Як-15, а затем и на МиГ-9, был Стефановский.
Однако «звуковой барьер» все еще оставался непобежденным. На скоростях, близких к скорости звука, самолет вел себя как расходившийся необъезженный конь, который стремится сбросить седока. Дело кончалось тем, что летчик не мог справиться с огромным усилием, затягивающим самолет в пикирование.
Конструкторская мысль напряженно работала, летчики-испытатели проверяли новые самолеты, искали и находили причины явлений, связанных с большими скоростями, часто расплачиваясь за это собственной жизнью.
Вскоре работа над совершенствованием реактивных самолетов пошла по пути создания более тонкого профиля крыла и применения стреловидных крыльев, что позволило со временем достигнуть огромных скоростей.
Но летом 1947 года реактивные самолеты со стреловидным крылом еще только осваивались. Поэтому, когда правительство предложило в День Воздушного Флота продемонстрировать реактивную технику, новый реактивный пульсирующий двигатель ПуВРД решено было установить пока на самолетах Ла-11: именно эти самолеты строем должны были пролететь над Тушинским аэродромом.