– Да, -выдохнула Надя. Такого совпадения просто не могло быть. Он виде ее один-единственный раз. Но запомнил. Ее- белую Моль. Запомнил.
– Да что же вы плачете. Не пугайтесь, ради бога. У меня хорошая память, очень хорошая, особенно на лица. Я тогда весь спектакль запомнил, все его части. Хоть сейчас рассказать могу. Я не маньяк и не убийца, господи. Ну какой из меня убийца, только разве что кур каких безмолвных могу забить, да и то по большой нужде… А… Вы были на море, – попытался перевести тему с неприятного Слава.
– Никогда, я только сегодня думала об этом. Всегда хотела покачаться на волнах, где-нибудь рядом с большим белым маяком, освещающим путь морякам, возвращающимся домой. А еще хотела бы попробовать выпить морской воды, хоть чуть-чуть. Говорят, от этого кости становятся лучше. – на полном серьезе произнесла Надя, лукаво погладывая на Славу.
Слава долго смотрел на девушку –женщину с золотыми крапинками на коже и не мог представить ее в своем поселки или на скалах, откуда здоровы прыгать в море. Но, наверное, она прекрасно бы смотрелась, стоя на маяке и смотря на море, окрашенное охрой заходящего солнца. Или она была слишком совершенной для постоянного ожидания?
Собеседница была бы как его бабушка, всегда занятая и деловитая, немного себе на уме. Они бы с бабулей, наверняка, поладили, только это была бы их первая и последняя встреча.
Парнишка улыбнулся светлой, лучащейся обворожительной улыбкой, по которой вздыхали все девочки на его курсе. Только вот почему-то у нее была совершенно противоположная реакция, Надя начала немного дрожала, а затем отвела взгляд.
– Море, оно как человек. Если вы его не увидите разным, то считайте- вы его не поняли. Вот все отдыхающие хотят видеть море голубым-голубым, как на картинках в журналах. А оно ведь другое, древнее и непонятное, как сама вселенная. Ну это я, конечно, очень старался сказать, но оно такое. Особенно прекрасно оно во время бури, когда ты стоишь на берегу и с замиранием сердце ждешь, что оно схватит тебя за пятки и потащит на дно к морским тварям и затонувшим кораблям. А еще, вы когда-нибудь должны увидеть, как море плачет. Это обычно можно наблюдать на закате, когда солнце практически скрывается за горизонтом. Тогда по воде плывут разводы- ручейки, уносящие слезы моря, которое бояться темноты.
–Красиво говорите, не ужели вы выросли где-то рядом с ним?
– Вырос, с семи до тринадцати лет жил около него. А потом переехали сюда, бабушку надо было лечить. А здесь мне теперь почти всегда мне не хватает воздуха, простора. Не понимаю москвичей, бегают по своим гигантским торговым центрам и думают, что счастье целиком в этом, в брендовых и модных шмотках, которые здорово демонстрировать перед другими жалкими людишками. А настоящая роскошь- быть свободным от этого всего и жить на просторе, иногда, из-за большого желания заходить в магазин, общаться людьми и быстро оттуда выходить, чтобы это не затянуло.
Надя вновь потянулась за таблетками. Слова этого мальчика эхом отдавались в ее сырце, ускоряя биение настолько, что становилось невозможно дышать. Такое происходило с ней уже очень давно, где-то лет десять-двенадцать.
Начались ее панические атаки с злополучного письма, полученного в день выпускного из академии. Но корни, истоки проблемы тянуться в Екатеринбург к ее лучшему другу Петруня или Пети, как его называла тетя.
Никто из взрослых никогда бы не посчитал бы их друзьями, уж очень странно они выглядели и слишком вредили друг другу. Ему уже исполнилось двенадцать и мальчишка высоком увальнем с вечно взъерошенными русыми волосами и двумя шрамами на лице, полученными в результате активной дворовой жизни. Вокруг него вечно вились мальчишки, помладше, старшие не признавали его за человека, но не обижали. Парнишка придумывал интересные игры для всего двора, распределял роли, ставил всех на места, но сам не играл, смотрел со стороны и наслаждался всем, что происходило вокруг. А вот девчонки его боялись, в их глазах он был похож на монстра из мультиков, потому что у него не было левой руки до локтя и части левой ступни, левое ухо было рассечено так, словно кто-то разрезал его ножницами, да и шрамы на лице внушали ужас.
Петруня всем рассказывал разные причины случившегося. Среди них был и метеорит, и землетрясение, ограбление, нападение пиратов, страшная внеземная болезнь. Никто во дворе не знал о том, что же приключилось с Петруней. Порой об этом шептались девчонки, но ни к чему путному это не приводили.