Вот так и сиди тут. Хотя директор уже ни фига не просит кого-нибудь притащить, уже требует, мол, на кой я вас тут бесплатно консультирую? Ну, этим же овощам, откуда что известно? Они же дальше, чем в супермаркет заехать да пожрать вечером возле телевизора, что видят вообще там? Вот уж поистине попал в классический коллектив прожигателей жизни. Все работают здесь годами, а все ходят, улыбаются, довольные всем. Хрен опоздают когда. Стучат и стучат по клавиатуре, да щёлкают мышкой сутки напролёт. Нет бы, придумать чего, да не работать. Так они же сидят тут, пока не попросят, а как попросят, так ушки подобьют, головку склонят и уговорят себя заявление по собственному желанию написать. Ну что за низшие существа? Вот медведь раненый хоть бьётся за жизнь, мышь полудохлая убегает от кота. Эти же, грибы — одноклеточные, даже на хуй никого не пошлют при уходе. Ещё и поляну накроют, мол спасибо-спасибо всем за эти чудесные годы работы, вы многому меня научили, а особенно как засунуть свой язык в жопу и делать, что скажут.
Чувствую надо сворачивать свою агитаторскую деятельность здесь, просить папика постажироваться где-нибудь в другом месте, где овощи более спелые, так сказать. Сегодня же заеду попиздеть с ним об этом. Это, конечно, опять ругать, опять ля-ля про то, что тебе хрен, чем угодишь. Мол, в кадастровом тебе не понравилось, в землеустроительном тебе скучно сынок. На кой тогда спрашивается, мы из тебя вообще кого-то слепить пытаемся? Шёл бы вон, по отцовским стопам. Сначала наподхвате, а потом, может, и сам глядишь, где стартуешь. Ну не одуплят они, что неинтересна мне та учёба, стажировка, бабки эти.
С последними, к слову, у нас в семье никогда проблем не было. Еще со времён, когда был жив дед, мы жили уверенно, при деньгах. Я мог вообще никуда не поступать, не идти работать, от армейки меня отмазали, гуляй, мол, Лёша, куда глаза глядят. Ну, ты что, что ж ты болтаться-то будешь сынок? Надо ж высшее образование получать. А кому надо то мам-пап? На кой? Ну не поделом им недалёким, что ребёнок не хочет жить в режиме работа-дом, что его мало интересуют эти карьерные успехи, подъёмы и падения. Что если во мне с детства сидит этот вечный исследователь, ребёнок которому всё интересно. Что если не хочу я, как все? Если мечтаю всю жизнь столкнуться с чем-нибудь неизвестным, познать его, рассказать всему миру и повторить это много-много раз.
Понятно, скажете вы, шёл бы в учёные. Да только хрена ли там копаться в анализах обезьян за ломаные гроши? Что там уже исследовать? Та же бюрократия что и везде, мол занимайтесь, Лешенька, привычными всеми делами, а не лезьте куда не требуется и когда-нибудь на небосклоне засверкает ваша звезда.
Студентом Школы, или адептом, как все весело шутят, я стал ещё в 16 лет, помнится, как они боязливо относились к такому ещё весьма юному созданию. А если его предки нагрянут? Если полицию натравят? Даже тогда, уже среди группки студентов и одного праздно шатающегося по жизни их предводителя Глеба, я не чувствовал себя тупее их или ниже, я был, что называется, наравне, а то и выше некоторых. Собирались помниться, мы тогда ещё по всяким заброшкам. Помню и тур в Ховринку, где мы просидели весь вечер и полночи, пропиздели, но так ничего не заметили. Ещё тогда, по этим ужасным рисункам и безумным надписям, я определил для себя, что вот эта вся жуть, нечеловечность, нагоняет на меня эмоции, в эти моменты я млею от страха, но в эти же моменты я и жив. Говорили мы, как раз о моей специализации в школе, это, как я вижу, сейчас, вопрос - где та самая грань, на которой человек перестаёт быть психически нормальным и начинает видеть всякую зловещую дичь (паранормальные явления, верить в одержимость, астральные походы и т.д.), пугали друг друга разного рода историями. Второй частью моей работы после тех подземных звуков в тихом океане, ну вы помните, стала гипотеза о том, что первое учение о границе нормальности, можно полностью ставит под сомнение, обнаружив хотя бы один паранормальный эффект. Ну да, нравились мне в то время страшилки, любил я напугать себя так до усрачки, что из комнаты боялся выйти ночью.
Бывало, насмотришься всяких страшилок, начитаешься статей на запретных сайтах, сидишь один в комнате и надумываешь. Только обернуть стоит голову, и встретишь в углу мерзкую тварь на восьми ногах. Сидит в углу, таращится на тебя жадными узко прорезанными глазами, шипит, хочет броситься в любой момент. А лицо у неё, моей сестры умершей, слабоумной, которую сбила машина ещё в восемь лет, бедняжка. Хотя, что там, с её отупленным взглядом в никуда и безвольным подбородком, сюда же лёгкую отсталость в развитии. Будем честными, ничего ей жизни хорошего не светило.