Хотя и не переставал каким-то шестым чувством ощущать опасность того, что делает. И тем не менее в эту минуту в его душе царили мир и спокойствие.
Кэри не могла понять, как можно так мгновенно увлечься совершенно незнакомым человеком. Она думала, что вообще не способна на это. Сердце колотилось бешено и неровно, ее бросало то в жар, то в холод, ладони потели, а эти дикие сексуальные фантазии! Все то, о чем говорила сестра. Как ему удалось этого добиться? Может, причиной тому его исключительная уверенность в себе? Или необычный акцент? Или его проницательный взгляд? Его смех? Его цветы? А может, то, что он ни на минуту не сводит с нее глаз?
Когда он рассказывал о жене, голос его стал хриплым, а взгляд каким-то отстраненным. Он описывал молоденькую хорошенькую студентку, которая тянулась к знаниям. А сам он в этих рассказах представал чуть ли не профессором. Но Кэри не решалась прерывать его вопросами. Он был как в трансе. Казалось, одно неверное слово, и он очнется, остановится навсегда. Ни за что на свете Кэри бы себе этого не позволила. Теперь и она как бы впала в транс. Но что вставало перед ее мысленным взором? Неужели она этого хочет?! Ей стало страшно за себя.
Наконец он остановился. Замолчал. Наступила мертвая тишина.
— Наш ребенок… — произнес он и опять надолго замолчал, окутанный клубами сигаретного дыма. Она вдруг поняла, что он собирался сказать что-то другое, но в последний момент внезапно заменил слово, — родился мертвым. — Он снова замолчал. — Жена не смогла этого перенести.
Это была явная неправда. Но почему? Спросить его об этом она не могла. То, что было правдой, казалось, запрятано глубоко внутри него, как зарытые в землю сокровища. У Кэри зародилась мечта: она заставит его раскрыться, поможет ему освободиться от этого груза. Она вдруг поняла, что им суждено стать любовниками.
После осмотра четвертого дома она наконец решилась спросить:
— Мне в общем-то все равно, но все-таки… Вы в самом деле собираетесь снимать дом или у вас что-то другое на уме?
Они в это время стояли на кухне. Кэри внимательно изучала его лицо. Этот дом, казалось, понравился ему больше всех остальных: он не сделал ни одного критического замечания. Просто стоял и молчал.
— Вы не согласитесь поужинать со мной сегодня вечером? — спросил он. Кэри молчала. — Пожалуйста! — произнес он и добавил: — Мы можем заодно обсудить условия аренды.
— Я… я не знаю… а… какой дом? Я имею в виду аренду…
— Вы не ответили на мой вопрос.
— Нет.
— Нет — не ответили, или нет — не будете со мной ужинать?
— Нет, не ответила.
— Значит, вы согласны поужинать со мной?
— Нет… не знаю… — Он стоял слишком близко. А ее сердце колотилось слишком сильно, она боялась, что он может услышать. Скрестила руки на груди, чтобы как-то унять дрожь. — Наверное, это все вино, — пробормотала Кэри. Хоть бы сказал что-нибудь или пошутил. Но он молчал и стоял так близко, что Кэри слышала, как шуршит ткань его рубашки при каждом вздохе. — Энтони, я должна вам сказать: у меня есть человек, с которым я связана.
Наконец-то она это сказала! Кэри гордилась собой.
— А… это тот человек, который был с вами на приеме, да? Дог… как его… забыл.
— Дэггет. Да, это он.
— И он тоже в вашем бизнесе?
— Нет, — пробормотала она, улыбаясь против воли. Кажется, он все-таки взял верх. Кэри чувствовала, что сейчас уступит.
— Но, Кэролин, я приглашаю вас всего лишь на ужин. Деловой ужин. Просто поужинать вместе сегодня вечером. Все люди ведь когда-нибудь едят. Или этот ваш Дэггет не любит, что вы ужинаете?
Кэри залилась румянцем. Она не знала, что сказать. Может быть, она его неправильно поняла.
Корт назвал какой-то ресторан и время.
— Подождите, мне надо еще уточнить.
— Жду вас в восемь, — и он повторил название ресторана. — Значит, это мы решили. А теперь, — он посмотрел ей прямо в глаза, — покажите мне еще спальню, пожалуйста.
Глава двадцатая
Французский ресторан «Шартрез» на улице Н представлял собой вполне приличное заведение, без особых претензий, но определенно романтическое: низкие потолки, свечи в канделябрах, тихая камерная музыка. Из восьми столиков только три были заняты.
Кэри опаздывала, но это не имело значения. Он готов был ждать сколько угодно. Сейчас его занимала другая проблема — заказывать ли вино?
Услышав женский голос, он поднял глаза. Кэролин. Его Кэролин! Он вскочил, едва не опрокинув на себя бокал с минеральной водой. Взял ее холодную ладонь, провел губами по мягкой щеке.