— Послужили в свое время, — пробормотал он, ласково касаясь потрескавшейся кожи. — Мы с вами многое прошли, ребятушки.
Воспоминания нахлынули волной — тренировки до седьмого пота, первые бои, чемпионат СССР сорок девятого года, где он взял золото в полутяжелом весе... Международные встречи, победы, поражения, снова победы. А потом — тренерская работа, воспитание молодых чемпионов.
Руки сами собой сжались в кулаки, тело вспомнило стойку. Ноги слегка согнулись в коленях, корпус немного наклонился вперед. Старая травма поясницы сразу отозвалась тупой болью, но Воронин проигнорировал её.
Воронин неожиданно для себя сделал несколько быстрых движений — левый прямой, уклон, правый боковой. Суставы отозвались болью, но он не обратил внимания. Еще несколько ударов, защита, снова удар. Его тень на стене повторяла эти движения — знакомый танец, который его тело помнило лучше, чем разум.
— Не забыл еще, старый пень, — усмехнулся он, тяжело дыша. — Руки-то помнят. Да и ноги тоже... хоть и болят, черти.
Он выполнил еще одну короткую комбинацию, затем остановился, прислушиваясь к своему телу. Сердце колотилось чаще обычного, но ровно. Дыхание было сбито, но быстро восстанавливалось. "Не так уж плохо для старика", — подумал он с удовлетворением.
В его молодости говорили, что боксер — как вино: с годами становится только лучше. Конечно, физическая сила уходит, но приходит опыт, тактическое мышление, экономия движений. Воронин знал, что даже сейчас, в свои семьдесят два, мог бы преподать урок многим молодым — не силой, так умением.
Из коридора донесся звон — часы пробили полдень. Воронин прошел на кухню, включил электрический чайник — одну из немногих современных вещей в его доме — и щелкнул кнопкой на телевизоре "Рубин". Устройство отозвалось тихим гудением, экран медленно засветился.
Пока чайник нагревался, старик достал из шкафчика фарфоровую чашку с золотым ободком — подарок от учеников на 60-летие, жестяную банку с чаем и вазочку с карамельками. У него были свои маленькие радости.
Экран телевизора медленно ожил, показывая диктора программы "Время" — строгого мужчину в костюме, читающего новости официальным тоном.
"...В Москве продолжается подготовка к летним Олимпийским играм. Строительство объектов идет по графику. Советские спортсмены интенсивно готовятся к соревнованиям..."
Воронин кивнул. Олимпиада-80 — большое событие. Весь Союз готовится, вся страна следит. Он и сам с нетерпением ждал соревнований по боксу. Наши ребята должны показать класс.
"...А теперь о спортивных новостях. Через три дня во Дворце спорта в Лужниках состоится международный матч по боксу между чемпионом СССР Игорем Высоцким и чемпионом США в тяжелом весе Тайроном Джексоном. Этот поединок станет одним из важнейших спортивных событий года и призван укрепить культурные связи между нашими странами..."
Михаил Петрович прищурился, разглядывая кадры тренировки молодого советского боксера. Крепкий парень, техничный, с хорошей работой ног. Воронин знал Высоцкого — несколько раз видел его бои, даже давал советы через общих знакомых. Талантливый боец, с характером.
Затем камера показала американца — мускулистого чернокожего спортсмена с агрессивной манерой ведения боя. Тайрон "Черная Молния" Джексон — восходящая звезда американского бокса, непобежденный, с впечатляющей серией нокаутов.
— Высоцкий его сделает, — уверенно сказал Воронин телевизору, насыпая в кружку заварку. — Разберет на запчасти. Техника у Игорька хорошая, а у этого... Силен, конечно, но думать не умеет. А в ринге, как на войне — сила без ума бесполезна.
Он внимательно всматривался в кадры тренировки американца. Мощные удары, агрессивная работа на ближней дистанции. Опасный противник, но с недостатками.
— Правый бок не закрывает, — бормотал старик, будто анализируя будущий бой. — И после джеба на мгновение открывается. Вот тут-то его и надо ловить. Игорь должен это видеть.
Чайник щелкнул, выключаясь. Михаил Петрович залил заварку кипятком и уселся за стол, продолжая слушать новости. После спортивного блока начали говорить о ситуации в Афганистане, но старик уже не вслушивался — мысли его были в прошлом.
Он вспоминал свой последний серьезный бой — международный турнир 1957 года, встреча с американцем Джимом Харрисоном. Тоже был шум в прессе, тоже говорили о дружбе народов. А на ринге была настоящая война — двенадцать раундов ожесточенной борьбы, кровь, пот, два нокдауна. Воронин выиграл тогда по очкам, но победа далась нелегко.