— Чего? — не поняла Иванова.
— Марш на кухню! — приказала Лена дочери и повернулась к мужу:
— Володенька!
Лечебная жижа сползала со лба, текла по щекам, и казалось, что он плачет нечеловеческими слезами.
— Какое-то недоразумение. — Лена прижала руки к его груди. — Впервые вижу эту женщину…
— Еще бы, — буркнула Иванова. — Я только сегодня узнала, а то давно бы тебе патлы повыдергивала.
— Понятия не имею о ее двухцентнеровом муже, — продолжала Лена, вытирая лечебную массу на щеках мужа. — Ты не волнуйся, мы сейчас разберемся.
Володя стоял памятником, на котором побывали все окрестные голуби.
— И разбираться нечего! — пролаяла Иванова. — Не перестанешь кобеляж с моим Пашкой разводить, я тебя удавлю вместе с этим, дерьмом намазанным. Если у тебя мужик немощный, то нечего с других штаны стаскивать и чужим добром пользоваться! — Она снова раскачала клипсы так, что они грозили улететь прочь.
— Прекратите немедленно! — Лена чуть не плакала. — Держите клипсы, то есть уходите немедленно!
— Я-то уйду, но ты поняла, шлюха? Мокрого места не оставлю!
Мотнув шариками, Иванова вышла. Дверью она хлопнула вызывающе громко. От косяка отлетел кусок штукатурки и упал на пол.
— Володя, это какой-то ужас! Она сумасшедшая, правда? — перевела дух Лена. — Что ты молчишь? Поверил, дурачок? — Она растерянно улыбалась.
Он не отвечал.
— Володенька! — Лена заглядывала в глаза мужу. — Ну ты что? Я сама испугалась. Представляешь, вот так ворвется в дом ненормальная, а вдруг с ножом? А если дети одни дома? Я тебе давно говорила: надо цепочку врезать и глазок прибить. То есть наоборот, цепочку прибить, а глазок врезать. Ой, до чего я испугалась!
Володя молча отстранил жену и пошел в комнату. Лена хотела броситься за ним, но из кухни опять появилась Настя:
— Мама, теперь котлеты горят.
Лена побежала спасать ужин. Пока она орудовала на кухне, Володя собирал вещи.
Лена перехватила мужа уже на пороге.
— Ты куда? С чемоданами? — ахнула она.
— Детей береги, — не глядя на нее, с мукой произнес Володя и вышел.
Опять штукатурка посыпалась. Лена несколько секунд молча смотрела на дверь.
— Дочь, — машинально позвала Лена, — возьми полотенце, догони отца, он голову забыл смыть.
Нелепый фарс разрешился поздно вечером, когда к Лене пришла соседка с верхнего этажа занять сахар. Лена уже не рыдала, а громко и нервно икала. Соседка настороженно оглядывалась по сторонам.