— Верно, ты же был в отключке двое суток, — как бы сам себя коря за неосмотрительность, он сморщился в лице, но вскоре вновь разгладил его. — За этот короткий период произошли некоторые моменты..
— Была бойня, Ники, — простыми словами объяснила Оля, не дождавшись, когда Корский закончит подбирать умеренную речь, чтобы не шокировать меня информацией в лоб. — Все новости трубят об этом по всему миру..
— Если кратко, то именно так, — подтвердил брюнет, учтиво кивая девушке своим острым подбородком. — В Москве очень сильно сместились оси сил, и Марсов со своими друзьями находится в очень шатком положении, так что можешь смело выздоравливать здесь сколько угодно, им тебя не достать.
— Да плевал я на этого Марсова, я его и в глаза-то не видел, — с нетерпением рявкнул я, насколько силы мне позволяли. — Что с моим другом? Максом… Он жив? Он выжил после падения?!
— А откуда тебе известно… Что Максим Котов падал? — Настороженно спросил Корский, медленно сводя черные брови к переносице.
А следом такой же взгляд я увидел у Оли, которая всверлилась в меня серыми ошарашенными глазками, но все так же неизменно держалась своими пальчиками за мою руку. Но вряд ли я смог бы и им, да и себе, втолковать, с кем и о чем вел беседы мой разум почти целые сутки, вещая историю, в большинстве своём злую, местами до холодного пота темную, жуткую. Да и зачем пробовать нести ахинею, что я оказался в канцелярии неба, у Создателя под боком, транслируя из уст его секретарю свой кровавый эпос земной? Если и сам думаю, что все это был сон, где азартное подсознание сыграло со мной в рисковую партию, на чей кон ставилась жизнь… Но как же рот мой настежь раскрылся, когда, оглядев палату, оттягивая тем самым время для поиска все объясняющего ответа, я увидел фрагмент моего выпирающего из шкафчика пиджака, того самого, в котором меня вместе с моими друзьями расстреляли безликие палачи, и в котором я, якобы, пребывал с врачом в кабинете. Буквально доковыляв до него, взятый ничего не понимающими под руку и Олей, и Корским, я одержимо, будто касаясь священной скрижали, прильнул дрожащими пальцами к брешам от пуль, а затем с благоговейным страхом заскользил пятерней вниз, чтобы в ужасе своём предстать перед истиной… Ведь в одном из карманов, вопреки всем смыслам, я нащупал контур той самой детской миниатюрной машинки, что так понравилась мне… Я не стал тогда доставать эту необъяснимо унесенную из тайников мироздания сокровенную ценность, мне было достаточно и просто нащупать её, чтобы признаться не им, двум добрым людям, не бросившим меня, негодяя, в беде, а себе самому… Но, видимо, не контролируя себя от несказанного шока, воздвигнув вывод всего в голове, я произнес его вслух..
— Я… Был, там с Максом… Был и вместе со своими друзьями, тягостно принимающими гонор судьбы… Разыгрывая в сознании своем постановки реальности, там, за темнотой моих век, где скрывается мир, не один и не два… Я был там, в каждом из них, принимая всю боль, все ее естество, что льется бурной рекой беспрестанно, и все ей нахалке едино: и живо, и мертво..
Так боритесь же с этим несправедливо зачатым потоком и не закрывайте век без причин заветного сна, если не желаете мечтать и видеть грандиозное могущество сознания, воздвигнутое кем-то, еще более удивительным, чем само его творение… Человек..
Вытащенный из воды уже был на берегу к тому времени, когда, помимо спасателей, полиции и береговой охраны, окружившей его со всех сторон, появился ни на кого из них не похожий мужчина. Этот человек в строгом штатном костюме ровным, ничем не приметным шагом проник сквозь озадаченную толпу, совершенно никем незамеченным. Загадочный парень, не страшась представителей порядка Финляндии, безукоризненно выражая на лице высоту своей должности, вынул из пиджака удостоверение своего учреждения и, ткнув им в мины близ стоявших, быстро убрал его обратно. Толпа и ахнуть не успела, как ей тут же пришлось сдать назад, и уже вскоре с вызваленым из холодного моря молодым человеком остался только таинственный незнакомец.
— Максим Корский, внешняя разведка. — Представился мужчина, протягивая руку парню, сидевшему в машине скорой помощи.
— Котов.. — Еще стуча зубами, Макс вынул ладонь из-под фольгированного одеяла.
— Ты герой, парень, — уважение блеснуло в голубых глазах брюнета на мгновение, но потом что-то сконфузило его лицо, и он, совершенно не желая того, неустойчиво произнес. — Но даже убийца дьявола все равно носит клише взыскателя жизни..
— Значит, вы здесь, чтобы арестовать меня? — Макс апатично вынул две свои дрожащие от холода руки, едва сложив их запястья вместе.