- Молодец, о моя Джульетта! - Марино резко вскочил с места, хватая на руки девочку, вскрикнувшую от неожиданности. Он закружился с ней, с замиранием сердца глядя на то, как детское лицо освещается лучами счастья и она поднимает голову, смеясь, и смотрит на звезды так же, как смотрел на них в детстве Альберто.
- Она находится на расстоянии 5000 световых лет от Земли, ты понимаешь?! - воскликнул он от радости, не переставая смотреть на то, как смеющаяся Джульетта смотреться на фоне звезд, словно одна из них.
Его дочь была удивительно похожа на отца не внешностью, но всем тем, что скрывалось за ней. Она также, как и он, была неистовым мечтателем, большой фантазеркой и любительницей порешать не только те задачи, что давал ей отец, а еще и подумать над тем, что скрывается в необъятном пространстве - в космосе.
- А какая самая яркая звезда, пап? - Альберто остановился, внимательно глядя в глаза дочери, смотревшей ему в ответ. Ее голубой взгляд был ярким фонариком в темноте ночи и на секунду молодой мужчина прикрыл глаза, пропустив в голове одну мысли, которую позже озвучил.
- Эй, ученые мои, заходите в дом! - голос сеньоры Марино отвлек их, и дочь с отцом синхронно повернули головы влево. Прислонившись к одной из стен их небольшого домика, стояла мать Джульетты, женщина лет двадцати восьми-тридцати, с достающими до плеч темными волосами и яркими голубыми глазами, что были чуть насыщеннее, чем глаза девочки.
- И, вообще, Джульетта, почему ты опять оставила Николь одну и сбежала со своим отцом? - Патрисия нахмурилась, сложив руки на груди. Сама девочка замерла, ее ноздри расширились и она с неким испугом уставилась на мать.
- Мам, она сказала, что скоро ее уши взорвутся от того, что я слишком долго рассказываю ей таблицу умножения! - женщина легко рассмеялась, на что Альберто улыбнулся, наблюдая за тем, как лицо его жены красиво светится, даже в темноте.
Он любил ее. Так, что был готов с искренностью и честью сказать, что больше жизни. Каждое утро просыпаясь, прижимая к себе эту, как по волшебству идеальную женщину, Альберто Де Марино поднимал глаза к потолку и думал лишь о том, как такое восхитительное создание может быть с ним.
Разве такое возможное? Как можно быть такой совершенной? Для него.
Он выучил каждый миллиметр ее лица, казавшегося ему воплощением искусства и радовался, как ребенок, когда видел, как Патрисия улыбалась. А как ему нравилось ее имя! Такое мягкое и живое, как только открывшийся бутон пиона, такой же красивый и нежный. Эта женщина была такой ласковой, обходительной, внимательной и заботливой, что моментами напоминала ему его мать, такую же родную и незаменимую.
- Заходите уже! - со смешком крикнула сеньора Марино и, развернувшись, удалилась.
Ее муж втянул в легкие свежий ночной воздух и опустил дочь на землю. Наклонившись, он вновь вгляделся в глаза девочки и улыбнулся.
- Самая яркая звезда - это ты Джульетта, - тихо шепнул он и легонько чмокнул ее в нос."
- Знаешь, какая самая большая здезда, известная человечеству, Коди?
Джульетта не помнила, чтобы когда-то у нее было такое состояние. В ней боролись два чувства: надежда и отчаяние, но второе с каждой секундой побеждало и завладевало девушкой.
- Нет.
Она повернула голову в сторону мальчика и тот моментально подумал о том, что эта девушка имеет самые глубокие глаза из всех людей, с кем ему доводилось видеться.
Новая знакомая Престона была удивительно странной персоной: еще пару часов назад она билась в истерике, крича в пустоту, что она не сдастся и обязательно узнает все об этом месте, а сейчас она сидела, прижавшись к их общей решетке, и изредка что-то говорила, обычно какие-то спонтанные вещи о космосе, а ее глаза яркими огоньками горели в темноте ночи.
Коди тоже хотел знать, почему он вдруг потерял сознание в пустом коридоре школы, когда он попросился выйти. Коди тоже хотел знать причины его попадания в клетку и местонахождение его семьи.
Коди Престон абсолютно не знал эту девушку, какой у нее любимый цвет и книга, чем она увлекается и какой вкус морожного предпочитает, но для себя он сделал один замечательный вывод - пока он здесь, он будет с ней.