— Ты не историк, — начала она.
— Докажи это!
Повернувшись, он прошел мимо нее в комнату. Чувствуя злость и отвращение, она скомкала салфетку.
— Если ты меня так ненавидишь, — сказала она, — почему не выкинул из дома прошлой ночью? Почему позволил мне остаться?
— Я тебя пожалел.
Она фыркнула. Закончив завтрак, она взглянула на скалы. Во всем этом не было никакого смысла. Никакого.
Резко встав, она направилась в комнату и не заметила, что балконная дверь была слишком низкой для ее роста. Она ударилась головой о притолоку. И все поплыло у нее перед глазами.
Глава четвертая
На ощупь найдя кресло, Абби рухнула в него. Ее глаза были закрыты, голова раскалывалась.
— Я сильно ударилась?
— Нет.
Распахнув глаза, она увидела его в пяти футах от себя.
— Откуда ты знаешь?
— Нет крови. Почему бы тебе не быть поаккуратней?
— Я была аккуратной, но это опасно — делать такие двери. У меня, наверное, сотрясение мозга, — закончила она с вызовом.
— Вряд ли.
— Почему ты мне не веришь? — выкрикнула она. — У меня почти вышибло дух, Сэм!
— Не будь смешной.
Не отводя от нее взгляда, который ясно говорил, что ему хотелось бы быть где угодно, кроме своего дома, он сунул ей под нос два пальца.
— Сколько пальцев ты видишь?
Отмахиваясь от него, она бросила:
— Два.
— Ну вот, значит, нет никакого сотрясения.
— Правда, доктор? — сказала она, ощупывая голову. — Здесь шишка.
— Нет там никакой шишки. Иди и оденься.
— Прекрати мне приказывать.
С возгласом раздражения Сэм подошел к двери и самым тщательным образом обследовал ее.
— Не могу понять, как ты могла быть такой неуклюжей!
— Очень легко.
— Но ты не выглядишь неуклюжей.
— Одна из странностей моей жизни, — пробормотала она. — Я выгляжу элегантной и уверенной, но на самом деле спотыкаюсь о каждую брошенную спичку.
— О, иди и оденься, — повторил он.
— У тебя есть аспирин?
Он глубоко вздохнул. Пошел на кухню и вернулся через минуту со стаканом воды и с флаконом обезболивающих таблеток.
— Спасибо.
Морщась, она выпила две и еще раз осторожно ощупала свою голову.
— Во сколько Табинер начинает работать?
— В девять.
— А сколько сейчас?
— Девять.
— Могу я позвонить?
— Абби, мое терпение не безгранично! У меня есть дела через двадцать минут, — процедил он сквозь зубы.
— Тогда иди, я тебя не держу. Я сама могу за собой присмотреть.
— Я хочу, чтобы ты ушла сейчас.
— Почему? Что изменят лишние пять минут?
Взяв пульт со столика, она включила телевизор.
— Ты хорошо видишь изображение на экране? — спросила она.
Он выхватил у нее пульт и выключил телевизор.
— Иди и оденься.
— О, конечно, дорогой!
Медленно встав, она подождала минутку и, убедившись, что голова не кружится, попыталась идти.
— Абби! — нетерпеливо сказал он.
— Уже иду.
Оказавшись в спальне, она уставилась в зеркало. Скорчила рожицу.
Хорошо хоть со зрением у нее все в порядке.
Открыв сумку, она достала маленькое зеркальце и с его помощью попыталась определить, есть ли на голове отметина, потом вздрогнула, услышав, как дверь спальни с грохотом захлопнулась. Резко опустив зеркало, она потрясла головой. Она сама не понимала, почему так себя ведет. Забыла, кто она на самом деле. Старая Абби, новая Абби… Жизнь становится очень сложной… Может, если она доведет его, он скажет ей то, что она хочет знать… Голова правда здорово болела.
Абби одевалась медленно. Надела белые хлопковые брюки и топик. Вернувшись в комнату, увидела, что Сэм мечется как разъяренный лев. Да, он был немного похож на царя зверей — с волосами, выжженными солнцем. Сильный, безудержный… А в Суррее он был совсем другим.
— Готова? — резко спросил он.
— Нет, мне надо позвонить Табинеру. Как я могу узнать номер?
Он назвал номер.
— Ты же сказал, что не работаешь там! — подозрительно нахмурилась Абби.
— Нет, но он мой друг. — Голос у Сэма был раздраженный. — Поторопись!
Скорчив ему рожу, она подошла к телефону и взяла трубку.
— Повтори!
Он снова назвал номер.
— Ты здесь случайно не для того, чтобы увидеть Табинера? — поинтересовалась она.
— Нет, — отверг он ее предположение. — Я здесь по случаю соревнований по гольфу.
— Здесь есть поле для гольфа? — удивилась она.
— Здесь нет. В Вальдерраме. Там проводятся соревнования на кубок Райдера, — объяснил он, глядя на нее как на идиотку: разве можно не знать о таких вещах!