Лин кивнула — слова Лалии подтверждали и в чем-то дополняли картину, сложившуюся после расспросов Джанаха.
— Союзникам, как я понимаю, не стоит безоглядно верить? Ладно. Ты меня предупреди, если… ну, если будет нужно. А пока — что я должна делать? Улыбаться, молчать и оттенять владыку?
Лалия фыркнула.
— Первые два пункта. Оттеняет он и сам себя неплохо. Можешь отвечать на вопросы. Говорить о моде-погоде, не знаю, обычно они спрашивают о незначительных вещах, но иногда могут попытаться вытянуть из твоей не слишком умной головы что-нибудь поважнее. После того, как усыпят бдительность разнообразной ерундой, разумеется. Могут предложить прогуляться под звездами исключительно с целью разглядывания местных достопримечательностей. Соглашайся. Никогда не знаешь, что полезного вытянешь ты сама. Это приятное развлечение на фоне скучнейших бесконечных обменов любезностями.
— Прогуляться под звездами? Это как — «давайте посмотрим мою коллекцию картин, но она в спальне, и придется раздеться»?
Лалия тихо рассмеялась.
— Ты так очаровательно прямолинейна. Я думаю, некоторым это понравится. Конечно, нет. Никто не покусится на твое тело, если сама не намекнешь. Владыкам ни к чему сомнительные развлечения, которые могут повлечь за собой проблемы и гнев хозяина. Тебе предложат подышать ночными розами или осмотреть знаменитый зверинец Асира. Да что угодно, чтобы понять, с кем спит и чем дышит наш почтенный владыка.
— Ты меня успокоила. Но… считаешь, я смогу больше узнать, чем выдать? С моей, как ты верно заметила, прямолинейностью и без толкового знания местных раскладов? Нет, я могу, конечно, трепаться о погоде и рассуждать о достоинствах молодых анкаров… да, зверинец, это было бы неплохо, — Лин даже не стала прятать усмешку. — Но я же и сама без понятия, на что обращать внимание.
— У тебя есть уши, так слушай ими, — Лалия небрежно повела плечом. — И глаза у тебя явно не для того, чтобы хлопать ресницами. Смотри по ситуации. Не захочешь прогуливаться — скажи, что ты валишься с ног, что у тебя болит рука, нога или задница. В общем, что угодно. Мы — анхи. Кродахи поверят в любую сказку, если ты правильно ее расскажешь. Только не вздумай никого очаровывать, очень тебя прошу. Это закончится катастрофой. Хотя… — она замолчала, с трудом сдерживая смех. — Я бы посмотрела.
— Я похожа на идиотку? — поинтересовалась Лин. — Вроде ты уже знаешь мое отношение к «очаровывать». Да и вообще к кродахам.
— Если бы была похожа, я бы с тобой сейчас не разговаривала. Но вдруг тебе покажется, что капля очарования сможет развязать особо туго завязанный язык и лучше расположить к тебе собеседника? Не забывай — кродахи чуют нас, поэтому, если не собираешься ни на кого кидаться с пикантными предложениями, лучше не стоит.
Лин невольно рассмеялась. Сказала бы она, как ее учили «развязывать туго завязанные языки», да здесь это умение все равно не пригодится.
— Я тебя поняла. Может, это и правда окажется… небезынтересно. Посмотрим.
— Баринтар, — сказала Лалия. — Очень пристальное внимание. Нариман не отлипает от Асира, потому что ему снова нужны деньги. Но у нашего владыки, насколько я знаю, есть предложение получше. Присмотри за ним. Не переключится ли его интерес на вновь прибывших. Если да, Асиру придется поторопиться. Особенно присмотрись к Азраю и Сафрахину, когда они появятся. Хотя, может, к этому времени моя недееспособность уже закончится.
Лалия всего на секунду прижала пальцы к вискам, но стало ясно, что и непринужденный тон, и привычная грация, и легкость в движениях даются ей сейчас тяжело. Да, запаха по-прежнему не было, и выглядела Лалия, как обычно, блестяще, но, присмотревшись, Лин вдруг поняла, что еще никогда не видела на ее лице столько косметики.