По словам Аф. Щокатова, близ колокольни (башни) поставлен чугунный столб, который, как сказывают, назначен был для статуи господина статского советника Акинфия Никитича Демидова.
Может быть, в связи с этим столбом для статуи и с жестокостями в башне над рабочими, возникли страшные легенды, реальность которых, конечно, „еще доказать нужно”, но возможность их возникновения становится понятною, и доказывать ее нечего: тиранство, фальшивые монеты и уготованный пьедестал для собственного бюста — с одной стороны, и молчаливая гибель людей, угнетенных и бесправных — с другой, понятно, могли побудить народную фантазию к созданию „бабьих сказов”, наверно искренних, задушевных и карательных для грубого насилия, не щадящего ни права человеческого, ни жизни беззащитных людей, во имя корысти и тщеславия.
Невдалеке от Невьянска существует местечко, называемое „Весёлые горы”. По рассказам моих попутчиков, здесь ежегодно, около 20 июня, собираются со всего округа раскольники всех толков: иные приходят верст за 200 для поклонения могилам своих святых. Таких могил 7, одна от другой на расстоянии около версты, при чем каждый „толк” молится отдельно. Молебствия на каждой могиле продолжаются по одному дню, — следовательно, на 7 могил требуется ровно неделя. Здесь читают акифисты и проповеди, а раскольники иного „толка” торгуют в это время съестными припасами, поют песни и даже будто бы слегка опохмеляются. На следующий день, у новой могилы „толк” меняется, и те, кто пели и веселились, идут на молитву, а кто молился, идет петь, пить и торговать. В старину, во время гонения, эти горы были убежищем для раскольников - отсюда и получились могилы почетных „старцев”, которых, считая за святых, нынешние раскольники поминают за упокой… Имен их я не запомнил, но, кажется, наибольшею популярностью пользуются: иконописец Григорий, отец Павел, отец Максим, отец Герман и еще кто-то…
Слушав этот рассказ, мне не хотелось верить в его правдоподобность, — до такой степени дико и несообразно это чередование молитвы с песнями, проповеди с торгашеством, акафиста с попойкой! Но, вслушавшись в разговор, мне подтвердил это русский священник, сидевший сзади вас, и сказал, что, к сожалению, нечто подобное случается еще и до сих пор. То же самое подтвердил и другой сосед, оказавшийся учителем.
От них я кое-что узнал, наконец, я о легендах Невьянской башни. Благодаря башенным часам, отбивавшим на колоколах половины и четверти, благодаря замечательной акустике в доме, казавшейся народу чуть ли не волшебством, благодаря, наконец, безнравственности, могуществу и жестокости уральских владык, моривших людей голодом в подземелье и пытками и потоплявших водой, сложились страшные рассказы о привидениях, которые бродят по ночам, плачут и передают о себе и о своих мучителях ужасающие подробности.
Только этими сведениями и пришлось ограничиться, но это было уже без того понятно. Ни один рассказ, чисто народного характера, с типичными положениями, возбуждающими фантазию, с его простотой и задушевностью, так и не дошел до меня…
Вскоре мы подъехали к Екатеринбургу, который уральцы называют воротами в Сибирь. Поезд остановился; я вышел.
IX. Город Екатеринбург. — Гранильная фабрика.
Город Екатеринбург возник по повелению Петра I, который, видя рудные богатства края, поручил генералу Геннину основать на реке Исети железоделательный завод. Для защиты от башкирских набегов здесь же построен был (с 1723 по 1726 год) укрепленный город и проложен Сибирский тракт. На монетном дворе, открытом в 1730 году, было выделано в первый же год медной монеты на 70.000 рублей, а в 1861 году — более чем на два миллиона. В настоящее время монетного двора уже не существует.
Первое, что попадается на глаза еще на вокзале, это — витрина со всевозможными изделиями из камней: малахитовые шкатулки, пресс-папье, мраморные вазы, брелоки из аметистов, кольца, булавки, серьги и т. п. По городу тоже чаще всего встречаются вывески „резчика печатей” и магазины каменных вещей, топазов, сердоликов и яшм.
По внешности Екатеринбург - лучший из всех уральских городов. Его чистота и красивые здания, обилие общественных учреждений, богатые магазины и сады, — все производит на путника отрадное впечатление. Население здесь необыкновенно разнообразное по нациям, по состоянию и по религии; о последнем можно судить по церквам: кроме собора и православных храмов, здесь есть единоверческие церкви, роскошные и богатые, есть немецкая церковь, польский костел, еврейский молитвенный дом, и в недалеком будущем построится мечеть.