Она очень надеялась на это.
Дождь хлынул внезапно — сильный, напористый ливень с ветром, как это часто бывает в юго-западной Флориде. И ей сразу же стало так тепло и уютно в библиотеке. Как тогда, когда еще девочкой она часами просиживала в библиотеке Миннесоты. И она продолжила поиски.
И нашла. Вот оно!
Заголовок на первой странице гласил:
Сама статья начиналась словами: «Доктор Лэнфорд Максвелл Оберлинг…»
Ага, стало быть, Максвелл, подумала она.
«…куратор музея „Ка Де Пед“, заявил сегодня, что попечительский совет одобрил выделение двухсот сорока тысяч долларов на…»
Вот оно, подумала она.
В среду, в десять утра, когда состоялся этот телефонный разговор, на севере сияло солнце, но здесь, во Флориде, лило как из ведра — именно так бы выразилась матушка Кареллы. И, похоже, Мэтью Хоуп искренне расстроился, узнав, что там, на севере, выдался такой чудесный и ясный день, пусть даже холодный. Людям из Флориды всегда почему-то неприятно слышать, что где-то на севере погода может быть хорошей.
Еще больше он расстроился, узнав, что у Эрнста Коррингтона видели девятимиллиметровый «парабеллум» в ту ночь, когда его и Джека Лоутона арестовали за драку в общественном месте, а потом выпустили. И Карелла никак не мог понять, в чем кроется причина этого неудовольствия — до тех пор, пока не узнал, что накануне ночью убили Мелани Шварц. И что баллистическая экспертиза склонна считать, что орудием убийства является «вальтер».
— Замкнутый круг, — заметил Карелла.
— Именно, — ответил Хоуп. — Ненавижу загадки. А вы?
— Как ни странно, я тоже.
— Тогда почему стали полицейским?
— Просто хотел быть одним из хороших парней. Хотя, если честно, в работе полицейского не так уж много загадок.
— Разве? Ну а как вы расцениваете тогда тот факт, что женщину застрелили из того же пистолета, что принадлежал покойному, с которым она была хорошо знакома?
— Как два отдельных убийства, которые следует раскрыть. Вам следовало бы помнить, мистер Хоуп…
— Называйте меня просто Мэтью.
— Ну а вы тогда меня — Стив.
— Заметано.
— Вам следовало бы помнить, Мэтью, что в работе полицейского существуют только преступления и люди, которые их совершили. Кто-то убил Коррингтона, потом кто-то убил эту девушку Шварц. Орудие убийства может быть связующим звеном, а может и не быть. Если это «парабеллум» Коррингтона, тогда можно ухватиться за ниточку. Но вся штука в том, что самого-то пистолета у нас нет. Есть только калибр и марка. Да таких стволов гуляет по Америке миллионы!
— Вот в этом-то и заключается загадка.
— Не думаю. Лично я вижу тут два преступления, и только.
— Ну тогда, пока они не раскрыты, две загадки.
— А также лицо или лица, совершившие эти преступления.
— Уверен, стоит только найти мотив и…
— Но мы можем так никогда и не найти его, Мэтью. Мы можем даже схватить преступника. Но это вовсе не означает, что нам станут известны действительные мотивы. Они ведомы лишь лицу или лицам, совершившим эти преступления. Повторяю: одному лицу или целой группе лиц. Как знать…
— Скорее всего, тут замешано несколько человек.
— Ну, пусть будет несколько. Но если вы будете подходить к этому, как к некой загадке, то непременно сядете в лужу. Как тот лакей, что залез в кладовую и думал, что дядюшка Арчибальд находится в это время в оранжерее, а тетушка Агата — в саду. Все это не имеет ни малейшего отношения к реальности, Мэтью.
— По мне, так все это действительно не имеет отношения к реальности, Стив.
— Что вы хотите этим сказать?
— Я адвокат. И сам не понимаю, как получилось, что вдруг оказался втянутым в это дерьмо!
— Может, вам захотелось, чтоб люди вас возненавидели? — заметил Карелла.
— Все люди, по большей части, ненавидят законников, тут вы правы.
Похоже, он окончательно пал духом. Возможно, причиной тому дождь, подумал Карелла. А может, тот факт, что дело зашло в тупик. Безвыходность, темные проулки, ведущие в никуда, все это самым отрицательным образом сказывается на настроении. Как бы там ни было, но Карелле захотелось подбодрить и утешить его. Угостить кружечкой пива, сказать, что все уладится, утрясется, все будет хорошо, и на твоей улице снова засияет солнце, разве не так?
— А знаете, почему люди ненавидят адвокатов? — спросил Хоуп.