— Послушай, я знаю, мы давили на тебя первые пару дней. Мы не хотели, чтобы ты слетела с катушек. Но сейчас ты выглядишь подавленной из-за всего, что произошло с Фредди, а иногда лучший способ взбодриться — это хороший трах!
— Да! — согласилась Кинсли и дала пять подруге. — Решено. Мы создадим профиль для Энди. У меня есть ее фото в бикини.
— НЕТ! — закричала я с кухни. — Никаких профилей, но спасибо за заботу!
Они проигнорировали меня. Кинсли переставила свой стул к Бекке. Они взяли мой телефон и начали работу. Я сполоснула миску, поставила ее в посудомойку, слушая, как две мои подруги посмеиваются, словно две школьницы.
— Мне кажется, надо указать, что Энди «веселая девушка с золотым сердцем».
Бекка потрясла головой.
— Скучно. Как насчет: «Длинноногая блондинка, готовая предаваться любви… много раз».
Я закрыла посудомойку.
— Это звучит так, будто у меня огромная вагина.
Они опять меня проигнорировали.
— Мы должны сказать правду, — сказала Бекка. — Отчаянная, но симпатичная футболистка, которая нуждается в хорошем трахе.
Я подбежала к столу и вырвала телефон из их рук, прежде чем Бекка что-либо напечатала.
— Нет! — я подняла телефон над головой, чтобы они не достали его. — Никакого Tinder. Мне не нужен перепих с первым встречным спортсменом. Ох-х-х! Я в порядке!
Кинсли повернулась к Бекке:
— Хм-м-м, нужно добавить чокнутая после отчаянной.
***
Все спортсмены должны были собраться в холле в девять утра, чтобы нас отвезли на автобусах на стадион, где пройдет церемония открытия. Это казалось легким заданием, но сначала мы минут десять ждали лифт, а потом попали в фойе, переполненное спортсменами.
— Пойдемте, спустимся по лестнице, — предложила Кинсли, поведя нас к ступенькам на первый этаж и втискиваясь в толпу таких же не дождавшихся лифта.
— С ДОРОГИ! — закричала женщина, которая шла в начале толпы, людям, столпившимся возле лестницы. Она попыталась убедить британцев отодвинуться, чтобы люди могли спуститься. Они отошли на один шаг, но спуститься мы все равно не могли.
— Американские спортсмены встаньте слева, британские — справа, — та женщина опять закричала, пытаясь быть еще громче. Почти все ее проигнорировали. Спортсмены увлеченно болтали с новыми друзьями. Кто бы ни додумался до такого гениального решения, как собрать всех спортсменов в одном холле, его надо было уволить.
— Американские спортсмены, Ваши автобусы отправляются первыми! Пожалуйста, найдите вашу группу и убедитесь, что вы взяли свои бэйджи, иначе вас не впустят на стадион!
Кинсли потащила меня мимо парней, одетых в такие же красные костюмы, как у нас. Они как раз достали фляжки из карманов (кажется, Лорена была помешена на карманах).
— За то, чтобы быть пьяными на Параде Наций, — сказал тост один из парней. Его приятели засмеялись и потянулись чокнуться фляжками. Я смотрела, как они все делают долгий глоток.
Неужели они не переживали, что по телевизору будет видно, что они пьяны?
— Пойдем, — Кинсли опять меня потянула, пытаясь протолкнуться в толпе. Она игнорировала недовольство людей, которых она пихала.
— Девочки, куда вы? — спросил один парень. — Вечеринка здесь.
— У меня уже вечеринка на двоих, — ответила Кинсли, показывая кольцо на пальце.
— У-у-у-у-у, — парень начал передвигаться к следующей жертве.
Тогда я впервые увидела Фредди. Он был на другом конце холла и стоял на лестнице, ведущей на фуд-корт. Он прислонился к перилам. Другие английские спортсмены стояли возле него, разговаривали и шутили, пока Фредди рассматривал толпу.
Я видела его в костюмах, в одежде для тренировки, в повседневной одежде, но смотреть на него в костюме для церемонии открытия было физически больно. Он был одет в облегающий синий свитер и подходящие слаксы. На всех костюмы выглядели глупо, но свитер чересчур шел его широким плечам и сильным рукам. Казалось, будто эту форму разрабатывали только для него.
Его средней длины волосы были зачесаны назад, как для журнала GQ. Он побрился, и я могла наслаждаться видом его сильной челюсти. По крайней мере, до тех пор, пока он не заметил меня в толпе.
Бл*дь. Он заметил, как я на него пялюсь.
Затаив дыхание, я понимала, что мне стоит отвести взгляд, но я не могла от него отвернуться.
— Энди? — раздался голос Кинсли.
Кто-то прошел мимо, и на мгновение я потеряла Фредди из поля зрения, но потом я увидела его снова. Он все еще был там и все также наблюдал за мной через весь холл. Не было ни тени улыбки на его лице, ни намека на дружеский настрой, только спокойные глаза карамельного цвета. Я ненавидела его за то, какой он красивый. Я ненавидела его за то, как мой пульс ускорялся при одном его виде, а ладони начинали потеть. Я могла сказать себе отвернуться, но глубоко внутри я знала, что хоть он и закончил со мной, но я никогда не смогу покончить с ним.