Дороги на территории «Булата» были неплохие. Их старались латать, хотя все в машине и подозревали, что такое отношение здесь только к главным дорогам, соединяющим ключевые стратегические объекты. Пока ехали, Андрей расспрашивал парней о том, как с ними обходились, пока его не было. Черенко рассказал, что их долго мурыжили под прицелами. Потом разоружили, забрали машину и загнали в кирпичное здание. Оттуда до глубокой ночи их по одному водили на допрос, где идиот-лейтенант задавал всякие глупые вопросы, пока, наконец, утром все это не закончилось. Им вернули машину и оружие и сообщили куда ехать за недостающими членами отряда. Вот и вся история.
Выходило, что вообще никто в отряде не понимал, что произошло. Что ж, оставалось надеяться, что полковник Тургенев расставит все точки над «ё».
Но и это предположение не оправдалось. Тургенев оказался суровым, но толковым и справедливым мужиком. Он выслушал Андрея, принял от него информацию, которую Гронин просил передать, высказал предположение, что эту фамилию он уже где-то слышал и заверил, что передаст все куда надо. Но на вопрос, почему он за них поручился, Тургенев ответил лишь, что на то были причины. И всё. Больше ничего. На этом он закончил разговор и попрощался, намекая, что Андрею пора уходить.
Уже выходя из кабинета, Андрей решился спросить ещё кое-что.
– Товарищ полковник, разрешите задать ещё один вопрос? – попросил он.
– Задавай, сержант, – благосклонно разрешил тот.
– Вы сказали, что фамилия Гронин кажется вам знакомой. А не случалось ли вам слышать про подполковника Виктора Романова?
Тургенев скосил взгляд, нахмурился и задумался, между бровями собрались две глубокие складки.
– Тоже знакомое что-то. Кто это?
– Мой отец.
Андрей коротко описал отца.
– Романов… Виктор… Не могу вспомнить, но прям крутится в голове. Так стоп – а почему ты вообще спрашиваешь?
– Он исчез в начале эпидемии. Его вызвали из отпуска, он уехал и больше я никогда его не видел. Вот и расспрашиваю всех, кого могу.
Андрей добавил ещё факты, который рассказал ему Гронин плюс кое-что из того, что говорила о службе отца мать.
– Ты надеешься, что он ещё жив, что ли?
– Если нет, то может, хотя бы могилу кто-нибудь покажет.
Во взгляде полковника промелькнуло сочувствие. Он вновь нахмурился и задумался. Если не считать Гронина, Родионова и Лёши, то Андрей впервые встретил человека, который для ответа на его вопрос об отце тратил больше трех секунд. Значительно больше.
Подумав еще немного, полковник поднял трубку допотопного телефона. Ответили ему быстро.
– Да, это я. Ты не помнишь случайно, кто такой Виктор Романов, подполковник? Нет, у нас не служит – это до эпидемии ещё. Давно когда-то попадался кто-то с таким именем, может, лет десять назад, где-то в первый год после эпидемии… Ага… Слушай, зайди лучше ко мне и поговорим… Хорошо. Жду.
Тургенев положил трубку и посмотрел на Андрея, которого от волнения начал бить озноб. Парень вдруг почувствовал, что сейчас он, наконец, что-то узнает. Но хорошее или плохое?
– Присядь ещё на пару минут. Сейчас придет мой зам. Может, он нам поможет.
Зам пришел минут через пятнадцать. Пока ждали, успели обсудить жизнь Андрея после эпидемии, кратко поговорили о Гронине и об их организации. Но Андрея эти разговоры уже не отвлекали – он с нетерпением и плохо скрываемым волнением ожидал подполковника Дергачева, который мог помочь пролить свет на одно из важнейших дел в его жизни.
– Саша, это старший сержант Андрей Романов. Парень просит нашей помощи, – обратился к заму Тургенев, когда тот уселся на небольшой диванчик у стены. – Так что говоришь – помнишь этого Романова?
– Да. Помню его. Ты тоже должен помнить – он нам помог справиться с бандой ментов.
– Точно! – Тургенев хлопнул себя по лбу. – Вот оно! С ним ещё было около двадцати бойцов. Если это, твой отец, сержант, то он у тебя отличный мужик.
Взгляд Тургенева, обращенный к Андрею, стал намного теплее. Дергачев тоже смотрел на парня, как на старого знакомого.
– Да, это точно, – поддержал полковника Дергачев. – Как он выглядел, твой отец?
Андрей ещё раз описал отца. Дергачёв хмурился, вспоминая что-то и в конце концов заявил.
– По описанию, конечно похож. Вроде бы. Много лет прошло, точно уже не вспомнить, но вроде бы похож.
– Расскажите, пожалуйста, при каких обстоятельствах вы встретились? Что он делал или собирался делать?
Подполковник подумал немного, почёсывая подбородок и чуть заметно покачивая головой, а затем заговорил.