К полудню, когда солнце стояло в зените, окончательно заблудившиеся, обожжённые крапивой и искусанные комарами, чумазые от черничного сока, путешественники, растратив остатки оптимизма, сидели на бревне, не зная, что делать дальше…
- Лёш, мы протопали почти шесть часов, не сворачивая, километров пятнадцать будет, точно, но, похоже, трассой впереди и не пахнет?
- Наська, я не понимаю, что за фигня с нами происходит! По всем раскладам, мы уже сто раз должны были выйти на дорогу. Никуда не сворачивали, всё по солнцу, не могли же мы её пересечь и не заметить?
- Может, обратно пойти? Вдруг, нас с реки искать начнут? Давай, лучше вернёмся и какой-нибудь транспарант вывесим: «Мы тута!»
- Нам теперь, ещё мимо деревни-то этой не пройти бы и к реке выйти!..
Шарик, сопровождавший путешественников в трудном пути, сразу оживился, словно понимал человеческий язык, и повернув назад, потрусил в нужном направлении…
Часам к семи вечера бедолаги вернулись в деревню, еле волоча ноги. Но, понимая, что придётся в негостеприимном доме провести ещё одну ночь, всё-таки, решили немного подготовиться. Облазив все углы, насобирали свечных огарков, нашли керосиновую лампу, в которой, правда, ничего не было, но перенюхав все бутыли и банки, обнаружили немного керосина. Попутно, собрали с пола хлам, чтобы не мешался под ногами, да посбивали липкую тягучую паутину, что клоками растянулась по всей избе. Из продовольственных запасов, на печи нашёлся мешок со старыми сухарями, вернее с огрызками, которые не доели мыши и банка просроченных консервов «Перловая каша со свининой». Есть хотелось так, что даже если бы эта каша была изготовлена до нашей эры, сожрали бы всё равно…
Предусмотрительно растопив печь пораньше, ребята разогрели консервы среди углей, вовремя достав их из печи кочергой, пока не разорвало банку, а потом, Алексей своим универсальным ножом, оказавшимся в одном из многочисленных карманов походных штанов, её торжественно вскрыл.
Перловка оказалась вполне съедобной, правда, свинина была через чур жирной, но на это гурманы уже не обращали внимания. Найденными в скарбе хозяев, оловянными ложками, они уплетали кашу по очереди, словно деликатес, прямо из банки…
- Лёш, а если этот старик нас опять погонит? – опасливо покосилась девушка, - Я, честно говоря, не очень бы хотела его злить…
- Да, не бойся, он нас тогда выгнал из-за угара, сегодня всё сделаем правильно, и он больше не появится… - уверенно заявил напарник.
Наученные горьким опытом предыдущей ночи, ребята еле дождались, когда протопится печь, и перестанут пылать угли, закрыли задвижку и упали спать на своё общее ложе. Последние разговоры, прежде, чем отрубиться, были о том, как они завтра развесят опознавательные знаки, которые будут видны с реки, на сегодня, не то, чтобы ими заняться, даже обсуждать, не было сил...
Во вторую их совместную ночь никаких субординаций не осталось, они забрались под одно одеяло и захрапели, как застал сон…
Глава 9.
Где-то в первом часу, их подняло, как по команде. Ничего не понимая, Алексей и Настя разом сели на кровати и, продирая глаза, недоумённо вглядывались в темноту. Постепенно, на фоне белой печи, стал прорисовываться тёмный силуэт. К ним лицом, освещённый из окна луной, сидел вчерашний страшный старик и, сверкая в темноте глазами, молча наблюдал, как их начинает пробирать страх… Настя, спрятавшись за спину друга, выглядывала из-под его руки и тряслась. Парню было не легче, но выбора не оставалось:
- Вы, кто?
- Хозяин дома, - проскрипел старик.
- Домовой?
- Нет, хозяин…
- Почему мы Вас не видели днём? – Алексей старался говорить ровным спокойным голосом, не выдавая волнения и страха, - Вчера ещё обошли всю деревню, ни души кругом…
- Я только ночью могу домой приходить…
- Точно, домовой, - прошептала Настя из-за спины Алексея, но он услышал,
- Я не домовой! – топнул ногой старик, - я хозяин этого дома! Покойный, но не упокоенный!
- Простите! – промямлила девушка, - и, что кровать Вашу заняли, и, что потревожили покой, тоже, простите!