Антон сидел в зале ожидания международного аэропорта Гренландии, признаться, он сильно сомневался в надежности плана-реванша, озвученного Тумановым, прямо перед самым его задержанием. Равно, как и в документах на имя Сенцова Кирилла Яковлевича, лежащих в барсетке, на поясе. Но как ни странно, пасьянс сошелся. Единственное, что удивляло, так это: откуда упрямый коварный игрок знал расклад, почему был твердо уверен, что второй медовой месяц сладкой парочки снова пройдет здесь? Смахивало на маниакальность, но он не ошибся. И теперь месть свершилась. Молодой человек холодно улыбнулся своим мыслям. В Питере такое удачное стечение обстоятельств могло никогда не наступить. А так.. стихия… что с нее возьмешь, не проверенная досконально новая трасса, что-что, а система безопасности тут хромала, и это еще мягко сказано, с подлогом пластида проблем тоже не возникло. Да и время удалось отлично рассчитать. И все таки случилась загвоздка… ммм.. да… Этот одержимый отельер , черт его дернул лично сопровождать Рябинина. Пришлось менять детали, по ходу пьесы так сказать. Благо, янтарный магнат оказался до тошноты предсказуем, Туманов и тут угадал, Роман выбрал свободный полет. Очередная ледяная улыбка тронула узкие губы. Лошадиная доза транквилизатора, подсыпанная в кофе, лишила Рябинина координации и шанса на спасение, и все же Антон не рискнул полагаться на случай, пользуясь паникой, поднявшейся после схода лавины, он определил для своей жертвы место, гарантирующее надежность операции. Конечно, не все вышло гладко в финале этой дурацкой войны, но Полина теперь точно пожалеет о предательстве. Когда узнает, что ее холеного богатенького мужа больше нет и не будет никогда. Ее великая любовь, смысл всей ее жизни умерла. И жалости к ней нет больше места в его сердце, если от него еще хоть что-нибудь осталось. Проклятая обманщица, он потратил на нее чертову уйму времени и терпения, все мимо цели. А этому баловню судьбы в очередной раз выпал фант: деньги, женщина и даже закадычный друг. Что ж господин Савицкий, как бы там сказал Сева: "Партия". Антон резко поднялся, когда голос в динамике равнодушно объявил посадку, его ждал долгий перелет из Гренландии в Данию, а потом в Канаду через Исландию. Безупречная схема Туманова. Молодой человек стоял уже у проходных терминалов, когда ему на плечо легла тяжелая ладонь. Даже не оборачиваясь, он понял. Безупречность всегда относительна.
Холодная луна заливала окрестности равнодушным светом, и глухое разочарование рождало в сердце Полины безнадежность. Со вчерашнего дня снега не было, а к домику не вело никаких следов. Правда толщина покрова, теоретически, должна была быть много больше, но это уже не являлось важным. Остановившись у дверей, молодая женщина поняла, что они могут оказаться тем самым последним, напрасным криком ее истерзанного сердца. Глубоко вдохнув, девушка толкнула створку, распахнувшуюся неожиданно легко, будто мягко приглашая войти. Сделав быстрый шаг вперед, Полина затаив дыхание, ждала, когда глаза привыкнут к полумраку помещения. Бросив взор в глубину комнаты, она на минуту зажмурилась, боясь поверить в чудо, но распахнув ресницы, бросилась к лежащему на полу мужу. Он был смертельно бледным, замерзшим, куртка, распахнутая на груди, не могла обеспечить тепла, и не подавал никаких признаков жизни. Полину окутал дикий парализующий страх, сняв свою верхнюю одежду, она набросила ее на Рому и оглянула помещение, в поисках еще чего-нибудь. В углу стоял незамысловатый старый сундук, откинув крышку, девушка обнаружила в нем пару одеял и початую бутылку виски, на дне валялось что-то еще. Господи, ракетница, сигнальная, неужели действующая… Когда молодая женщина вернулась внутрь домика, паника охватила все ее существо с новой силой. Замерзшего человека нельзя согреть только с помощью одежды, это она смутно помнила из уроков оказания первой медицинской помощи, в институте. Самый надежный способ заключался, как раз в другом. Сделав приличный глоток из найденной в сундуке бутылки, она устремилась к Роме, непрошеные слезы застилали глаза туманной пеленой, и пальцы сделались внезапно ватно-непослушными. Ремень отказывался расстегиваться, пуговицы на рубашке скользили по трясущимся ладоням. Но в конце концов, ей все же удалось раздеть мужа. Раздеться самой оказалось куда как проще. Полина, сжимая в руке бутылку со спиртным, почти с головой накрыла из обоих одеялами, вслепую разливая драгоценную жидкость и медленно втирая ее в холодную кожу Ромы.
-Пожалуйста, –лихорадочно молила она, -ну, пожалуйста, если ты меня оставишь я умру, не бросай меня сейчас, слышишь, пожалуйста.
Полина не знала: чем отличается этот ледяной сон от комы, но тогда ведь он ее услышал, он сам сказал об этом потом.
-Вернись ко мне, – задыхаясь шептала молодая женщина. Виски закончился, и не оставалось больше ничего, как только прижаться к все еще прохладному, но постепенно согревающемуся телу, и ждать. Слезы все текли и текли обжигающими струями, она слышала: как он прерывисто вздохнул и застонал, сквозь приоткрытые губы, но так и не открыл глаз.