А Паладина тревожили еще более безрадостные мысли: как бы он не убеждал себя в обратном, но в одну реку все таки можно войти дважды. Именно этим он сейчас занимался, совершенно же ясно и понятно, что дело было не в Лие, а в нем самом. Он опять что-то сделал не так. И Маша, нежная, родная, близкая и желанная Маша, отдалялась от него на глазах, все дальше и дальше. Более того, он чувствовал что ее стали напрягать даже случайные прикосновения. Она отстранялась, замыкалась в себе и искала способ остаться одной. Может быть, причиной всему беременность… Женщина становится уязвимой и порой не может сама понять: что ее тревожит. Но это просто предлог, точно как и с Лией, которая вела себя также, особенно готовясь стать матерью. И итог будет тем же. Вот только едва ли ему удастся пройти через это вновь и не потерять всякий смысл в жизни. Может быть, спросить ее прямо? Что спросить? Эта женщина носила его ребенка и, видит Бог, Паладин не имел понятия сейчас: что происходит у нее в душе, и чего она на самом деле хочет. Внезапно, он заметил, что Маша осторожно запрокинула голову и смотрит ему прямо в лицо.
-Серж,- едва слышно прошептала она, но выражение глаз пронзило молодого человека, словно стрелой, в них была просьба, мольба и безмолвный крик о помощи.
Паладин заставил себя расслабиться и улыбнулся ей, той самой роковой улыбкой, покорившей ее в первый же день в Шератоне.
-Хочешь как тогда? – чуть хрипло спросил он, и в его глазах заплясали зеленые всполыхи, – как в первый раз?
Маша на минуту растерялась, подыскивая ответ на казалось бы вполне обычный вопрос. В тот день, в номере Шератона, они оба были слегка пьяны, по крайней мере ей, чтобы решиться - понадобилось прилично угоститься шампанским, лившемся на свадьбе рекой. Все остальное помнилось смутно, но в памяти четко проступили моменты, от которых ей тогда хотелось малодушно ускользнуть. Она помнила ощущение захлопнувшийся за ними двери и помнила: как обожгло ее первое прикосновение Сержа. Помнила: как попятилась назад, ощутив предательскую панику. Он смотрел тогда на нее также, отстраненным взглядом опытного искусителя, словно бы она была не женщиной, а неким редким предметом искусства, желаемым для утонченного ценителя. Но в какой-то момент любопытство его пристального взора сменилось молчаливым, почти невозможным пониманием. И он, просто скинув рубашку, улегся на кровать, демонстрируя недвусмысленное приглашение, но в ту ночь он почти до нее не дотрагивался. Он позволил ей самой выбирать, распоряжаться, возиться с пряжкой на ремне. Он только помогал и направлял. Если бы Маша не так отчаянно топила свой страх в волшебных пузырьках, она бы не осмелилась, ни за что. И лишь какое-то время спустя ей стало понятным: по другому она бы просто не смогла, Серж не взял ее, он отдал ей себя, и разница оказалась ощутимой.
Боже мой, она совершенно не приняла во внимание его проницательность, не оказалась способной даже подавить вернувшиеся страхи и не сваливать на него еще и этих проблем. Ничем другим нельзя было объяснить такое предложение сейчас. Он медленно убрал руки с ее плеч и отступил назад в спальню, Маша знала, что сейчас произойдет, но вопрос был в том: хотела ли… Налетевший ветер заставил поежиться, волной пробежав по обнаженным плечам, девушка последовала за Сержем, почему-то избегая смотреть ему в лицо. Внутри что-то сжалось от странной неожиданной боли. Чисто автоматически приблизившись к кровати, она отметила, что на нем сегодня не те дорогущие брюки элегантного костюма, а обычные светло-синие домашние джинсы. И раз он успел их надеть, значит, проснулся давно, просто не сразу пришел к ней… Все эти детали ее мозг отмечал машинально, в то время как тело двигалось само по себе, повторяя, запечатленную где-то в глубинах памяти, сцену из Шератона. Ей было отчаянно неуютно, ведь сейчас эйфория золотого вина не туманила голову. Точно, как и много лет назад Серж протянул руку, лишь для того, чтобы помочь ей оказаться сверху. Просто легкое касание пальцев и больше ничего. Маша дотронулась рукой до металлической пуговицы, ее пальцы подрагивали, а все тело сковало ледяное напряжение.
Рука Сержа коснулась ее подбородка вынуждая приподнять голову, его взгляд был мягким, обещающим, откровенным, но то был взгляд красивого незнакомца, далекого и в общем-то чуть равнодушного. Незнакомца, с обаятельной улыбкой соблазнителя.