-Призраки не пользуются духами, – пробормотала Маша, словно бы про себя, уставившись на пришедшего расширившимися от потрясения глазами.
-Точное наблюдение, – тут же отозвался мужчина, и знакомая улыбка тронула его губы.
Это было последним, что она смогла осознать. Улыбка, однажды ставшая ей дороже целого мира. А дальше все провалилось в спасительную мглу.
Полина шла по длинному коридору торгового дома «Дар солнца», попутно кивая попадавшимся навстречу служащим. Пару минут назад она дала себе слово, просто оставить Роме лекарство и сразу же уйти, но никак не могла ожидать, что визит сюда разбередит старые раны.
Это был чужой мир, запретная территория, куда Роман ни под каким видом не желал ее допускать. Его мир. На смену привычной злости пришла боль. Теперь она отчетливо поняла, что помимо ослепительного счастья любить Романа - получит горькую пилюлю в виде бизнеса мужа. Раньше Поля была отчаянно благодарна всему, что занимало время молодого человека, только бы не ссорится с ним поминутно, а теперь пришла пора платить по счетам, рассчитываясь за многолетнее равнодушие.
-Добрый день, Полина Андреевна, – хорошенькая секретарша мужа дежурно ей улыбнулась.
Замявшись, Полина не без труда припомнила ее имя.
-Здравствуйте, Анжела, - наконец облегченно отозвалась девушка, - скажите, а Рома...то есть Роман Анатольевич у себя?
-Да, конечно, - вежливо кивнула собеседница, - присаживайтесь, пожалуйста, что я могу вам предложить: чай, кофе, воды?
-Нет, нет, ничего не нужно, – усилием воли молодая женщина подавила трусливый порыв - доверить таблетки Анжеле и немедленно покинуть уютную светлую приемную.
Слишком уж живописной была их последняя встреча с супругом в стенах этого офиса. Второй подобной она бы попросту не пережила.
-Он сейчас занят? - собрав остатки мужества, спокойно уточнила Поля.
-Совещается с Дмитрием Николаевичем, – охотно пояснила Лика, – но я сейчас позвоню, сообщу о вашем приходе.
-Ни в коем случае, - пожалуй, чересчур нервно возразила Рябинина, - простите, я вас перебила, просто я никуда не спешу и вполне могу подождать.
Неловкость отчетливо повисла в воздухе.
-Не думаю, что это понравится Роману Анатольевичу – отрицательно качнула головой Анжела, все же потянувшись к селектору. – Простите, Роман Анатольевич, к вам пришла ваша супруга.
Напряженно выпрямившись, Полина пыталась прогнать из памяти картины недавнего прошлого, когда в ответ на такой же звонок услышала металлическое: «Пусть подождет, Анжела, у меня сейчас совещание, или я ей потом перезвоню». Вспоминать, что случилось дальше, и вовсе не было сил.
Девушка резко поднялась, игнорируя несколько удивленный взор секретарши. Но в эту минуту дверь кабинета Романа распахнулась, и на пороге появился он сам, в том же до безобразия элегантном белом костюме, будто по иронии судьбы надетом сегодня. Только этим исчерпывалось все сходство между прежним Рябининым и мужчиной, который, неподражаемо улыбаясь, шел навстречу своей жене.
-Любимая, ты почувствовала, как я по тебе соскучился? – приблизившись к ней, Рома коснулся похолодевшей щеки легким поцелуем.
Взяв себя в руки, Полина вернула ему ответную нежную улыбку и негромко проговорила:
-Это не сложно, ведь я чувствую тоже самое.
В красивых глазах пронзительно вспыхнули столь любимые Полей янтарные всполохи. Непринужденно обняв жену за талию, Роман увлек ее за собой в кабинет:
-Идем, мы с Димой как раз собирались тебе звонить. Анжела, сделайте, пожалуйста, один крепкий черный чай с лимоном и два кофе.
Девушка словно во сне шагнула в знакомое помещение, несколько принужденно поздоровалась с Дмитрием и позволила Роме усадить себя в удобное кресло, прямо напротив задумчиво уставившегося на нее Луганского.
Спустя пару минут Лика внесла в кабинет поднос с напитками, и по комнате поплыл обволакивающий бархатный аромат кофейных зерен, смешивающийся с терпкими нотками чайного листа и острым цитрусовым послевкусием. Еще недолго она отчаянно сомневалась в своем предположении, но когда Анжела поставила прозрачную чашечку с чаем возле нее, проглотить комок, подступивший к горлу, получилось с большим трудом. Он помнил, причем помнил на уровне давней привычки, а это могло означать лишь одно. То, что она упорно отказывалась признавать столько лет. Ее муж любил ее, всегда любил и безумно страдал, не ощущая взаимности.