Но ответа не последовало, девушка схватилась за голову и тут же упала без сознания.
Мужчина приблизился, осматривая её.
— Ну и ну, и стоило брехать столько времени, — сплюнул он, поднимая и накидывая на неё черную ткань.
***
Тьма окутала сознание. Сна не было, только безвыходная пустота и неуемная тревога. Она видела что-то страшное: чёрное небо, торчащие повсюду сухие ветки и грязная дорога, ведущая только во тьму. В спину точно штыки, вонзались чьи-то глаза, страшные, безобразные, а вдалеке гремела гроза…
Олеся открыла глаза. Первое, что она увидела была белая, мягкая рубаха и ярко-алые губы прямо перед глазами.
— Анора, она проснулась, посмотри, — сказала девушка обернувшись. Из-за её спины тут же выглянула женщина, она слишком жёстко схватила за голову и оглядев рыжую выдала, — всё нормально. Эй, говорить можешь?
— Могу. Вы кто?
— Вот видишь, Гдорин, она тебя озолотит! — расплываясь в улыбке сказала женщина.
Где-то в углу захохотал мужчина, тот самый, что предлагал ей еду у моста.
— Ну что моя девочка, ты верно хочешь поесть, ведь я обещал, а значит накормлю. А потом и поговорим, — довольно выпалил старик и в приподнятом настроении вышел из комнаты.
Она была средней, с несколькими кроватями, довольно скудным интерьером, и небольшими окошками.
Олеся вспомнила какой год упомянул мужчина, и резко поднялась, в голове сразу отдало неприятной болью от чего она скривилась.
Две девушки сидящие рядом начали её расспрашивать.
— Так и откуда такая взялась? Наш дедуля так разорался, когда тебя притащил.
— Дедуля? — переспросила девушка.
Женщины переглянулись и заулыбались, — Ну это мы между собой его так зовём. А ты ничего.
Обе девушки были темноволосыми, с ярким макияжем и красиво уложенными волосами, одеты они были просто, в сорочки довольно обычного кроя, но у девушки постарше ярко вздымалась грудь, её туго стягивал корсет.
— Ты замужем или может вдова? — спросила девушка в корсете.
— Нет, я не была замужем никогда, — покачала она головой.
Девушки удивились, — выходит, не рожала?
Вторая перебила первую, — и даже не была с мужчиной? Ну то есть…
Девушка вновь покачала головой, пряча глаза.
В этот момент в комнату зашёл старик.
— Ну что вы к ней прицепились! Радость моя, еда готова, пойдём.
Женщины фыркнули и что-то зашептали мужчине, отчего тот стал ещё страннее.
Он привёл её на кухню, тут девушка окончательно поняла, что это не её мир.
Глиняные горшочки, резная печь, дрова и это в центре города? Ага.
Олеся не понимала чего этот мужик её притащил сюда и ещё не сжег, как верещал разгневанный монах.
Перед ней поставили жидкий суп из репы и бобов, кружку воды и немного хлеба.
Впервые было плевать, впервые было вкусно есть, просто без мяса. Потому, что есть хотелось жутко и едва утолив голод стало теплее и легче. Старик все это время не уходил и часто бросал взгляд на девушку.
— Завтра я придумаю что нибудь, а сегодня выспись хорошенько, это личико не должно быть бледным.
Девушка оставила глиняную тарелку, в этот самый момент старик схватил её за руку.
— Ну надо же! Чистый шёлк! — поперхнулся он, проводя по гладкой коже, думая о чем то своём.
— Что вы?! — Олеся отдернула руку. Она была уверена, что от этого старика добра ждать не стоит. Слишком жадный и хищный у него взгляд.
— Ничего такого, не бойся. Ты верно ни разу в жизни не знала труда? — указал он на её руки.
Ага, сейчас. Но Олеся не имела никакого желания рассказывать этому старику о том, что с 15 лет девушка постоянно подрабатывала на текстильной фабрике, по возможности выходила в ночь, лишь бы помочь семье.
Мужчина махнул рукой, когда в дверях показалась ещё одна женщина, вид её был потрепанным, на шее были следы то-ли ушибов, то-ли укусов, волосы небрежно свисали из причёски, а помада была размазана вокруг рта.
— Иди, и разберись, это урод опять буянит! — женщина перевела взгляд на девушку и сощурилась, — Ой, новенькая! — взвизгнула она.
— Заткнись! — замахнулся он на неё, — иди приведи себя в порядок!
— Кто это? — спросила Олеся заглядывая за дверь.
— Нахлебница, всю плешь мне проела, видать и правда придётся идти.
Гдорин нехотя поднялся, кряхтя и почесывая спину.