– Меня твои барские проблемы волнуют в последнюю очередь. Гады правы в одном: скоро Ро-Куро станет центром притяжения для космических проходимцев, а нас минус два адеквата, плюс два неадеквата.
– Плюс два энергошотгана. – Послышался металлический стук: Гильгамеш, обнаруживший нас, похлопал по плотной кобуре, из которой торчала белоснежная рукоятка огнестрельного оружия. Он прикрыл бедро плащом и улыбнулся. – А ваших друзей мы найдем. Они пропали на предыдущем Плане?
Ян запротестовал уже в середине реплики; качая пальцем, как маятником, приближался к каперу, пока их плечи не поравнялись. Макет засунул руки в карманы косухи и усмехнулся:
– Пушками будете размахивать в своих Фигодельских туманностях, а у нас на вечер запланирован ужин при свечах с Консьержем… – манекен осмотрелся, ища подсказку.
– Второго слоя, – подключился Гильгамеш. Он подцепил клочок бумаги из нагрудного кармана и остановил взгляд на лице Яна. – Позволишь? Я передам кое-что твоей чудесной спутнице.
Макет, напомнивший мне того самого ликвидатора во время монолога, облизнул губы и уступил со словами:
– Валяй, милсдарь.
Гильгамеш воодушевленно вручил мне записку и, пока я разворачивала ее, откашлялся и заявил:
– Письмо с извинениями от Партизана Харота с уважением к землянке на вашем родном языке.
Вертя бумажку, всматривалась в клинопись, которая разве что ненормальному напомнит русский язык. Издав сухое «м-м», вернула письмо вручителю и сложила руки на груди.
– Везде узнаю знакомую с первого класса аккадскую азбуку.
Гильгамеш неловко посмеялся, спрятав записку в руках за спиной, и примирительно поклонился:
– Уличила меня во лжи. Думал, на Земле и по сей день говорят на языке моего экс-пантеона.
– Сладкую ложь или горькую правду?
– Ложь.
– Говорят, – кивнула я с равнодушным выражением лица, чем вызвала неподдельный смех у собеседника. Мы переглянулись с Яном, и я задержала на нем взгляд; в ответ макет лишь махнул рукой, мол, делай, что пожелаешь. Я обратилась к Гильгамешу: – Ты сказал, мы на Втором этаже. Откуда тебе это известно?
– Партизан нашел в Черном АКАШИ слитую базу Агентства Иномирной Недвижимости и сумел синхронизировать программу таким образом, чтобы она показывала актуальную информацию. – Капер покрутил кистью у уха. – Прошу прощения за пространные речи – резюмируя сказанное, мы заранее знали, что попадем на Ро-Куро в разгар ликвидации.
Я не шибко стремилась объединяться с кем-то, принимая важные решения за спинами Вельзевулов, но, пока их рядом не было, ситуация выходила из-под контроля, поэтому я положилась на русское «авось». АИН вряд ли обрадуется, что спутница засланного казачка бегает по его объектам и ликвидирует этажи, объединившись с пиратами, преступниками и списанным макетом. Неминуемая стычка с Агентством сулит неприятности, так что вооруженные каперы в союзниках – какая-никакая стратегия.
«К тому же, – я поглядела на Яна, который выглядел как ходячий мертвец, и прикрыла глаза, – времени мало».
– Объединимся, – произнесла я. – Так как мы все еще здесь, а не в безопасном месте, делаю вывод, что у вашего «пиратского судна» есть ограничения по перемещению.
Гильгамеш расцвел и показал палец:
– Нам нужно провести ликвидацию. По уговору, заказчик предоставит нам мост Амброзии на Базар, где наши пути разойдутся. Наша задача – выкачать энергию из Великого Компьютера и не опростоволоситься.
«Инитий настолько отчаялся, что обдирает до липки свои же разоренные колонии… Куда же нам податься с Яном, когда все закончится?»
– Возьмете нас собой? – спросила я. – Мне бы с этого Базара на Инитий попасть.
– Разумеется, я вам помогу. На Базаре работают наемные мастера арочных переходов – они могут перемещать попутчиков на приличное расстояние. Перебежками. Инитий недалеко, дорого не возьмут. – Гильгамеш наклонил голову. – Почему вы держите путь в сердце Альянса?
– Не важно.
«Лучше не трепаться лишний раз…»
Втроем мы подошли к обрыву, чтобы спуститься по металлической лестнице, разделявшей верхнее поселение и низинную равнину. Подернутая дымкой долина простиралась далеко вперед, только мгла лишь поначалу напоминала туман, а если приглядеться – облака пыли, поднимаемые сухими ветрами с песчаной поймы грязной речонки. Узкие переулки, заполненные лавками и палатками, пролегали между приземистыми домиками с плоскими крышами. Каждый дом украшала резьба по камню, а пороги охраняли идолы, которых мы встречали на предыдущих этажах. Боги коварно глядели из-под глиняных лбов, призывая заключить как можно больше торговых сделок, будто рокурианцы не погибали вовсе и продолжали цепляться за пожитки.