- Черт подери! Опять батарея бутылок и окурков, Милана, твою мать, сколько это будет продолжаться? - тараторит отец, открывший дверь своим ключом и явившийся в мою квартиру без приглашения.
Ну, как мою. Петр Владимирович позволил мне в ней жить и оформил на себя, уверяя, что жилплощадь исключительно для любимой доченьки, однако теперь периодически заявляется без предварительного уведомления как Хозяин, чтобы поучить жизни и отчитать свое нерадивое дитя.
- А Джорджио где? – оглядываюсь вокруг и не вижу своего ночного сексуального партнера. Подцепила его в клубе и всю ночь он жарил меня как отменный самец.
- Собрал свои рваные трусы с носками и был послан нахер, - рычит папа недовольно. - Ты не сбилась со счета, скольким мужикам дала? Может быть, стоит остановиться превращать свое тело в проходной двор?
- Чего ты завелся? Каждый живет как желает и имеет на это право, - отвечаю отцу.
- Я не могу смотреть, как моя единственная дочка спивается, таскает каких-то альфонсов к себе в кровать и ведет себя как проститутка, - зло отзывается на мою фразу.
Встаю с постели совершенно обнаженная и приближаюсь, нахально виляя бедрами, к папе, в голове еще гудит хмель и чувствую себя смелой и дерзкой.
- А что такое, папульчик? Ты же любишь блядей. Маме изменял именно с ними! – нагло заявляю в глаза.
Резкая пощёчина в ответ отрезвляет.
- Закрой свой рот, ты не будешь так разговаривать с отцом. Поняла меня? Если бы не я, уже в притоне бы скурвилась. Я не могу спокойно наблюдать за тем, что ты творишь со своей жизнью. Учебу бросила, шляешься по стрипушникам, вытанцовывая за жалкие гроши, чем ты думаешь? – гремит Петр Владимирович. – Прикройся уже, Господи, взрослая баба, а перед родителем щеголяешь с голыми надувными сиськами.
- Нравятся? - делаю вид, что пощечина отца меня не задевает и продолжаю его провоцировать. - Ты же мне их купил. Все рассказывал, как я должна быть лучшей везде и во всем. Помнишь? А я дура и старалась, - произношу, натягивая на себя длинную футболку. – Балет? Нет проблем. Игра на пианино? Давайте. Рисование? Теннис? Конечно. Огромные списки нереальной хуйни того, чем я никогда не хотела заниматься, но ты заставлял. Так вот, папулечка, я выросла и больше не хочу жить по твоим правилам.
- Правда? Тогда тебе придется узнать вкус работы, кто будет оплачивать твои курорты и досуг? Да даже просто литры элитного бухла? - рукой показывает на пустую бутылку виски. - Мужики однодневки? Сомневаюсь!
- Значит никто. Пойду по борделям, как ты мне предрекал будущее, авось кому-то сгожусь. – улыбаюсь папе.
- Хватит! Черт, хватит! – бьет кулаком по столу. – Я устал, Милана. Прекращай уже издеваться и мстить за мать, знаю, что поступил подло, но не мог иначе, наши отношения исчерпали себя, не заставляй меня извиняться за то, что тебя не касается.
- Серьезно? Все, что произошло с мамой, исключительно по твоей вине, - начинаю заводиться.
- Сотни раз уже обсуждали, какой смысл годами варить эти обиды?
- Никакого, - равнодушно бросаю и закуриваю сигарету. – Маму не вернуть.
- Поверь, мне тоже жаль, что так прои…
- Молчи! Закройся теперь ты. Перестань вешать лапшу. Как и меня сейчас, ты мог легко ее ударить, унизить, довести. Это твоя вина! Потому что я стерплю и смолчу до поры до времени, потому что мне посрать на тебя и твои абьюзивные выходки, но она была другой, и каждая твоя агрессия убивала ее, доводила до того момента, на который ты ее толкнул.
- Я не бил тебя, дочка, - начинает оправдываться. – Просто пытался отрезвить. Твоя манера общения переходит все границы. Эта пощечина от бессилия. Откуда это хабалистая базарная баба? Как мне с тобой справляться?
- Жизнь научила показывать зубы, папочка, а еще ты и череда твоих бестолковых баб, которых бесконечно приводил домой, когда не стало мамы.
- Отпусти обиды, Милана, хватит! Мы взрослые люди и я не обязан каждый раз спасать тебя, рано или поздно очнешься в канаве с пеной у рта, выброшенной каким-нибудь очередным Джорджем и хорошо если живая, а не просто обворованная. Я тебя очень прошу, поехали в Москву, я перевожусь на должность управляющего и не смогу больше так тщательно здесь следить за тобой.
- Вот и проваливай! Мне твой надсмотр не нужен. Наконец-то заживу без проблем, - ощетиниваюсь в ответ.
- Ты не ведаешь, что творишь, но я желаю тебе только добра. Перечеркни все дерьмо, что было и есть в твоей жизни и начни заново. Позволь искупить свою вину, устроить на работу, отмыть тебя от репутации дешевой шалашовки и устроить нормальную жизнь, - продолжает гнуть свою линию отец.
- Опять будешь приказывать с кем быть, кого любить и что делать? Нет уж, спасибо, я этого говна хлебнула сполна, - даю отрицательный ответ.