Мой болт погружается в неё до основания. Растягивает вход, заставляя её хрупкое тело выгибаться в моих руках. Вершинки сосков упираются мне в грудь.
Двигаюсь рвано. Ещё и ещё. Прямо так, как она просила. Погружаюсь до самого упора и резко отвожу бёдра назад, чтобы потом вдолбиться снова.
Лира прикрывает глаза, но я зажимаю её лицо в своих ладонях и прошу... нет, требую смотреть в ответ!
- Хочу, чтобы ты видела меня, - цежу приказ сквозь зубы. - Открой глаза!
Она подчиняется мои требованиям. Пьяно смотрит в ответ. Её взгляд затуманен.
Провожу большими пальцами по пересохшим губам, а потом погружаю их в её сладкий рот, из которого вырываются дикие крики.
Да, детка, вот так... Я хочу быть в каждой твоей дырочке.
Пальцы ласкают кончик её языка, растягивая раскрасневшиеся губы.
Двигаюсь мощно, распластывая под собой её податливое тело.
Она хватается за мои плечи, царапается и кричит так громко, что вскоре её голос становится хриплым и надрывным.
Наши тела покрываются испариной и кажется, что мы будто перестаём существовать. Сливаемся в некий новый организм. Моя мощь и её слабость уравнивают друг друга, создавая нерушимую гармонию.
Чувствую дрожь её тела и подступающий трепет.
Ладони смыкаются на узкой шее. Хочется сдавить её, но не позволяю себе нажимать слишком сильно.
Лира смотрит на меня с изумлением, а потом её тело выгибается в сладкой судороге.
Продолжаю биться в неё и вскоре присоединяюсь к мощному взрыву удовольствия, что вязкой волной наполняет её узкое лоно. Лира... моя... снова!
Глава 19
Лира
Мы укрыты тёплым одеялом - будто спрятаны от всего внешнего мира под невидимым куполом.
В детстве мне нравилось представлять, что кровать - это корабль на бескрайних морских просторах. Свой маленький мир, в котором можно укрыться от высоких солёных волн. От проблем внешнего мира…
Вот и сейчас я лежу на плече у своего капитана и отчаянно хочу верить, что в нашем мирке ничего страшного произойти не может.
Тело сковывает приятная нега. Напряжение всей предыдущей недели разом испарилось, и я, ведомая этим сладким чувством, разрешаю себе расслабиться.
Трезвый рассудок неубедительно трепыхается где-то на задворках сознания. Засыпать в объятиях Палача... снова доверить ему свою жизнь... Да уж, поздновато для подобных мыслей.
Снова ощутив на языке близость с этим загадочным человеком, я не хочу её терять.
Однако каким бы приятным не было послевкусие - я не могу не чувствовать некоторую невысказанную горечь.
И, мне кажется, Дамир тоже чувствует её.
Он снова кажется мне отстранённым. Не таким, как прежде, когда, только слегка высунувшись из панциря, он сразу прятался в него обратно. Но, всё же, я вижу, что до полной открытости ему ещё далеко.
Его пальцы методично перебирают мои волосы. Эти повторяющиеся движения подобны трансу. Кажется, что они отвлекают его от неведомых мыслей.
Через несколько секунд я, всё же, решаю нарушить молчание.
- О чём ты думаешь?
Чувствую, как его широкая грудная клетка поднимается под моей щекой от глубокого вздоха.
- О будущем, - спокойно отвечает он. – О прошлом.
- А что не так с будущим и прошлым?
- С нашим прошлым всё не так, - с грустью отвечает он. - В прошлом ты всегда боялась близости со мной. Почему?
Несмотря на то, как ласково он поглаживает мне спину, я всё равно чувствую его напряжение.
- Потому что ты всегда делал это так, будто хотел...
- Что?
- Сделать мне больно... – шепчу в ответ я.
Я жду, что он начнёт разубеждать меня, но Дамир молчит.
- Может быть, ты права, - наконец говорит он, глядя в потолок.
Поворачиваюсь и ошеломлённо смотрю на него.
- За что, Дамир?
Каменное выражение его красивого лица сменяется растерянностью.
- За то, - отвечает он после нескольких минут задумчивости, - что ты заставила меня делать то, чего я не хотел. Чёрт возьми.
- Ты... ты о чём? – удивлённо моргаю я.
- Ты заставила меня чувствовать, Лира, - он берёт мою ладонь и прижимает к своей груди. – И это было охрененно больно!
Я замолкаю на полуслове. Во рту становится сухо, и я не нахожусь, что ему ответить. Его слова сбивают с толка.
- Почему? – я приподнимаюсь на локтях, чтобы лучше видеть его лицо.
- Когда слишком долго не пользуешься механизмом, он начинает ржаветь. Если после многих лет забвения ты снова пускаешь по таким полуразрушенным рельсам поезд, разгоняясь, он стирает ржавчину и грязь. И этот процесс очищения причиняет много боли.