– Обещаю, больше никогда не буду выливать на тебя свои эмоции.
– Нет, как раз наоборот. Что бы ни коробило, ни терзало, ни царапало тебя, ты всё-всё будешь рассказывать мне. Не хватало, чтобы и ты загнулся от этой недоговорённости. Выпей на ночь чай с мёдом и выспись хорошенько. Завтра можешь опоздать на работу. Спокойной ночи.
– Спокойной… – ошеломлённый таким поворотом событий Валера поплёлся домой.
Вика не знала, действительно ли он последовал её совету, но сама так и не смогла заснуть. История, рассказанная Валерой, затронула самые потаённые ниточки её души. Странная боль и волнение щекотали, скреблись изнутри. Сотни мыслей и тревог носились в беспорядке в голове. Когда они улеглись, и впору было идти спать, внезапно прозвенел будильник.
Лето, занявшись быстро и жарко, перевалило за середину и будто бы утратило пыл. Вторая половина июля была не в пример предшественнице прохладной и дождливой. Петунии и бегонии сменили на клумбах тюльпаны и нарциссы. Балконы дворов стали напоминать висячие сады Семирамиды. Яркие краски ворвались в город.
Анжела оказалась права: ближе к середине срока её животик начал округляться. Теперь будущей маме приходилось носить платья-разлетайки, которые ей очень шли. Беременность невероятно красила обладательницу весеннего настроения и неиссякаемой надежды. Вадим, посматривая на жену, никогда не мог сдержать улыбку, теперь же он просто расплывался от счастья.
Беззаботное настроение лета «разбавляли» сразу два беспокойных события. Во-первых, помолвка Герхарда и Светы в конце июля. Немец решил дать последний шанс своей семье смириться с его выбором, но не очень-то надеялся на благополучный исход. Света всей душой поддерживала жениха, но сама не знала, чего боялась больше: отсутствия или присутствия его родителей на торжестве. Во-вторых, на вторую половину августа была запланирована свадьба… Олега и Лены. Эта новость, сообщённая на очередном собрании у Вики, повергла всех в шок. Олег всё ещё волновался по поводу поспешности решения, но в выборе своём ничуть не сомневался.
Для празднования помолвки Герхард и Света выбрали кафе на небольшом полуострове, глубоко врезанном в залив. Просторная терраса под соломенной крышей, золотистый пляж были полностью в распоряжении гостей. На фуршетном столе ароматно пахли креветки, мидии, разнообразная рыба и другие дары королевства Посейдона.
Вика сидела в плетёном шезлонге и наблюдала за счастливой парочкой. Она вспоминала, как Герхард приехал в этот город. Он плохо знал русский, постоянно коверкал слова, но занимался с истинно немецким прилежанием, и теперь иностранца в нём можно было признать лишь по лёгкому акценту, что проскальзывал порой. Герхард был в ужасе от жизни, что царила вокруг него, но возвращаться он боялся больше. В Германии он чувствовал себя связанным по рукам и ногам обязанностями перед семьёй. У него были ещё младшие брат и сестра, но надежды отец на них не возлагал никакой. Они были жутко избалованы, на них никто не обращал внимания. Отец заботился о своей политической карьере, мать пропадала на собраниях защитников дикой природы. Детей воспитывала гувернантка, которая боялась потерять хорошо оплачиваемую работу из-за жалобы детей. Герхарду повезло – он очень сдружился со своей кузиной, у которой мама была из России. Именно Катрин обучила его азам русского языка. Она рассказала ему про красоты своей второй родины. И Герхард не выдержал. Он сбежал. Проклятья и угрозы родителей, насмешки брата, сестры и бывших друзей сделали чёрствой его душу. Граф был самым тихим убийцей Дон-клана и одним из лучших в городе. Ночная Молния стала ему верной подругой, почти сестрой. Вместе они были способны на невозможное.
Несмотря на то, что пресса вовсю трезвонила об их романе с Викой, кусок льда, который когда-то был сердцем Герхарда, растопила хохотушка Светлана. Она приехала в Дароград из Украины, работала на ипподроме. Она обожала лошадей, вестерны и Дикий Запад в целом. Там они и познакомились с Викторией. Света была её наставником по верховой езде. Посчитав, что инструктор препятствием не является, враги Дон-клана попытались убрать Ночную Молнию… На следующий день недалеко от ипподрома обнаружили четыре трупа, а в особом отряде Дона появился ещё один человек. Пресса так и не придумала Свете постоянного прозвища. Открытая душа и звонкий смех блондинки в ковбойской шляпе покорили хмурого немца. Их отношения были лёгкими, никогда не омрачались ссорами и могли бы считаться идеальными, если бы не семья Герхарда. Вика знала, он тяжко переживал разрыв с роднёй.