Его высочество приехал в Сантреме этим утром, повинуясь внезапному импульсу. Во дворце ему было тяжело: он был уверен, что генерал Николаки не станет сообщать Алексу о совершенной младшим братом глупости, и понимал, почему. Глава Службы оставляет это сделать ему самому. Уже несколько раз Стефан собирался с духом, репетировал мысленно, как придет к Алексу в кабинет, как честно признается во всем… Увы, его намерения так и оставались в области мечтаний. Иногда принц думал, что арестуй его Николаки – было бы легче.
В Сантреме, среди высоких гор на юге Ольтена, всегда хорошо думалось, и решения принимались правильные. Гидеон Беренкаш, дед Стефана и Алекса, когда-то сказал, что выбрал это место для летней резиденции из-за целебного воздуха, благотворно действовавшего на тело и душу. Если не тело, то душа принца отчаянно нуждалась в лечении.
В дальнем уголке парка пряталась небольшая беседка. В детстве это было их излюбленное место для игр, а теперь, подумал Стефан, в ее тишине и уединении можно просто посидеть и поразмыслить.
Но, к его огромному удивлению, беседка оказалась занята. Знакомый черноволосый мужчина в легком пальто сидел на одной из скамеек, спрятав руки в карманы и вытянув вперед ноги. Услышав шаги принца, он повернулся к нему и равнодушно произнес:
– Добрый день, ваше высочество. Признаться, не ожидал вас увидеть.
– Странно, – в тон ему ответил принц, – в конце концов, это мой дворец.
– Ваш? – на четко очерченных губах заиграла знакомая улыбка. – Иными словами, вы все же решились?
– Не понимаю, что вы имеете в виду, господин Вильнёв.
Маг достал из внутреннего кармана серебряный портсигар, щелкнул пальцами, зажигая огонек на кончике сигары.
– Как я уже говорил при нашей прошлой беседе, дело ваше. Хотя, со своей стороны могу пообещать, что приложу все усилия, чтобы сохранить это место. У меня с ним связаны некоторые личные воспоминания. Неподалеку находится летнее имение моего отца. Помнится, я упрашивал его, чтобы он показал мне королевскую резиденцию. Я был очень настойчив, и в конце концов он сдался. Видите, я раскрываю свое инкогнито, – усмехнулся он. – Хотя, как я понимаю, вам уже известно мое настоящее имя. Не зря отец всегда был высокого мнения о генерале Николаки. Хотя, тогда он еще не был генералом…
Стефан поежился. Несмотря на теплую погоду, его пробрало до костей.
– Не переживайте, ваше высочество, – сказал Вильнёв. – Я не собираюсь останавливать время и завладевать миром. Я лишь хочу, – он прищурился, вглядываясь вдаль, – получить то, что магам должно принадлежать по праву.
– Чего вы добиваетесь, князь? – снова задал тот же вопрос, что и при первой их беседе, Стефан.
– Перевернуть основы мироздания. Если мне не изменяет память, я уже об этом упоминал.
– Не понимаю, чем вам не угодили нынешние его основы.
– Меня это не удивляет. Скажите, ваше высочество, почему в Ольтене больше не совершают жертвоприношений?
Стефан хмыкнул.
– Потому, что в современном и цивилизованном государстве подобное варварство не практикуется, – резко сказал он.
– Цивилизованное, современное… Вы еще о гуманизме скажите, – расхохотался Виктор. – Все куда проще, ваше высочество. Если дело касается огромных ресурсов магической энергии, официальные запреты и бесчеловечность методов вряд ли бы стали на пути магов. Во всяком случае, большей их части. Всегда найдутся принципиальные гуманисты вроде одного моего бывшего коллеги. Простите, отвлекся. Так вот, принц, настоящая причина отказа от жертвоприношений заключается в том, что они больше не являются источником магической энергии. И это сделал один человек, царь Сибелиус, почти две тысячи лет назад. Вам знакома эта история?
Стефан слегка поморщился. Древнюю историю он, в отличие от Александра, не особо жаловал. Впрочем, старшего брата тоже больше интересовали войны Сибелиуса, а маэстро Габриэль, их учитель истории, щедро делился знаниями. О магии юным принцам рассказывали мало. Наставников было несложно понять: о магической подоплеке основания Ольтена осталось мало достоверных свидетельств. Кроме того, родители Александра и Стефана сочли (и вполне справедливо), что некоторые истории – не для детей. Тем, что же творили две тысячи лет назад маги, сам Алекс начал интересоваться по-настоящему совсем недавно.