– Все будет хорошо! – подал слабый голос Стефан. – Алекс, ты сам-то как себя чувствуешь? Врач говорит, что ты тоже ранен!
– Совершенно верно, ваше величество, – поддержал принца доктор, – и настаиваю, чтобы вы немедленно прекратили свою бурную деятельность!
– А я еще раз говорю, что у меня нет на это времени! И это всего лишь царапина!
– Ваше величество! – снова подал голос Стефан.
– Ты вообще молчи, деятель! Героически полез под магию… идиот!
– Ваше величество! – это Ингер.
– Доктор, какие моему брату нужны лекарства или процедуры?
– Кхм-кхм… – Врач озадаченно посмотрел на короля. – Только общеукрепляющее и постельный режим. К счастью, организм имеет способности к самовосстановлению.
– Тогда назначьте ему рыбьего жира побольше. – Александр, наконец, поддался уговорам и позволил врачам вцепиться в себя.
– Алекс, сейчас не Темные века! – жалобно простонал принц, с детства ненавидевший это полезное средство. – Есть же более гуманные методы наказания: штрафы, пожизненное заключение, расстрел, наконец!
– Я для тебя придумаю что-нибудь особенное, – пообещал король. – Тебе понравится.
– Спасибо!
Перепалка венценосных братьев уже изрядно поднадоела доктору Ингеру. Тяжело вздохнув, он наложил на обоих простенькое, но действенное заклятье из лечебного арсенала. Затем вытер пот со лба и почти нежно посмотрел на мирно спавших Александра и Стефана.
– Надолго это? – генерал Николаки материализовался за спиной, словно призрак.
– Минут на двадцать-тридцать. Потом магический сон перейдет в естественный. – Врач подал знак ассистентам. – В личные покои их. Темные портьеры на окна и не тревожить. Я скоро подойду.
– Надеюсь, – без выражения сказал генерал, – вы понимаете, что воздействие магическим образом на особ королевской крови подпадает под параграф девяносто четыре, подпункт семнадцать Закона о государственной измене?
– Отдавайте меня под суд, – покладисто кивнул Ингер. – Только, если можно, через пару дней, пока я их не приведу в чувство.
Николаки прыснул в усы и торжественно пожал руку врачу.
* * *
То, что дело очень плохо, Марк понял еще за квартал отсюда, но открывшееся перед ним зрелище довело бы до приступа неконтролируемой паники любого мага. Стиснув зубы, он призвал на помощь всю свою волю, чтобы не выдать охвативших чувств.
Стены гостиницы были подернуты дымкой, в которой что-то потрескивало и посверкивало, а контуры дрожали, как бывает в степи в жаркий летний день, когда раскаленный воздух превращается в неверное марево.
– Профессор? – Лу, один из следователей, которые вели дело в Асти, козырнул Марку.
– Здравствуйте, лейтенант. – Марк не отводил глаз от здания. – Вы успели провести эвакуацию?
– Да. Почти полностью. Внутри «Регента» остался только объект и…
– И?
– Пятнадцать минут назад там работало двадцать восемь боевых магов. Сколько их осталось сейчас, затрудняюсь сказать.
Довилас всмотрелся в переплетения магических потоков. Стены уже шатались: в ближайшие час-полтора гостиница превратится в груду развалин. Пока что рассыпаться, как карточный домик, ей не давали крепления, установленные, вне всякого сомнения, его бывшими студентами. Профессор машинально отметил аккуратность наложенных заклятий и совсем не кстати подумал, что на экзамене подобная работа непременно заслужила бы самый высокий балл.
– Я иду туда.
– Профессор Довилас, вы в своем уме? – вырвалось у Лу.
– Нет. Еще вопросы?
Марк вытянул вперед руку, вокруг его пальцев начало медленно разгораться легкое свечение. В ответ на его действия в окутывавшей гостиницу дымке пробежали ослепительно-белые сполохи, образовав нечто вроде светящейся сетки.
– Смотрите внимательно. Когда сетка погаснет – заходите внутрь и выносите… кого сможете. У вас будет на все минут двадцать, потом здание обрушится.
Ответа лейтенанта он уже не услышал, быстрым шагом направившись к парадному входу в «Регент».
– Скромный преподаватель идет на смертный бой с темным магом, – пробормотал он. – Какая пошлость.
Марево он преодолел без особых проблем: это оказался не защитный контур, а последствия боя внутри – как дым от пожара. Неприятно, но пройти можно. Некогда роскошный, а ныне полностью разгромленный холл отеля удостоился лишь одного взгляда профессора, от падающего с потолка куска лепнины он отмахнулся, даже не обратив особого внимания. Сейчас его занимали только люди. Живые. Которых среди этого разгрома было мало.