– А просто нужно обращаться за мазями и притираниями в лавку с державной печатью, – сказал молодой человек. Юстас одобрительно мяукнул. Шел возмущенно воззрился на наглеца, посмевшего вмешаться в их беседу, но парень и не подумал идти на попятную. – А если кто-то считает, что надо выпить весь флакончик микстуры сразу, а не принимать по ложечке дважды в день в течение трех недель, и тогда кожа разгладится и посвежеет, а не пойдет сиреневыми пятнами, то лекарства от глупости ни официальная медицина, ни магия пока что не создала.
Врач поджал губы.
– А вы, молодой… – это слово он подчеркнул особо, – …человек, являетесь экспертом в области медицины?
Тот пожал плечами.
– Я не врач, если вы об этом, но медицину изучал серьезно. Вчера как раз пришлось разбирать такой случай. К счастью, с последствиями неумеренности и неосмотрительности удалось справиться очень быстро.
Уикс хотел что-то сказать в ответ, но вмешался его друг.
– Да ладно тебе, Шел. Вы, сударь, должно быть, тоже ждете рейсовый дилижанс? Присоединяйтесь к нам, будем ждать вместе! Я Валер Дюпри, а это мой товарищ Шел Уикс – тот еще зануда, но вы не обращайте внимания, это у него профессиональное. На самом деле он добрый малый.
– Я Марк, – представился парень.
– Вы куда направляетесь?
– В Ипсвик. В Университет.
– О! – обрадовался Валер. – Мы с Шелом там учились, закончили шесть лет назад. Шел – медицинский факультет, по нему и заметно, правда? А я философский.
– Я заканчиваю через месяц.
– Так у вас преддипломная пра-актика? – ухмыльнулся врач, сменяя гнев на милость. – Помню, помню, до сих пор, знаете ли, снится… Кстати, если вы изучали медицину, как там поживает профессор Вернер? Все так же кушает студентов на завтрак?
Марк сдержанно улыбнулся.
– Он расширил меню. Теперь студенты входят в него еще и на обед.
– Узнаю старика! А как там... – Валер не закончил вопрос. Его лицо окаменело, глаза расширились, и он согнулся пополам в приступе кашля.
– Ты что? – Шел схватил приятеля за плечо.
Кашель прекратился так же внезапно, как и начался, Валер смущенно улыбнулся, словно извиняясь, и тут же рухнул на пол тряпичной куклой. Слетев со своего табурета, Шел упал на колени рядом с другом, руки замелькали в привычных манипуляциях. К ним подбежал почтенный Ларс.
– Лекаря позвать? – спросил он.
– Я сам врач, – отмахнулся Шел. – Странно, – пробормотал он про себя, – никогда еще не видел такого букета симптомов, и чтобы все одновременно…
Глаза лежащего на полу человека были широко открыты и полны ужаса – похоже, он чувствовал всё, что с ним происходило, но был не в силах ничего сказать или показать. Кожа на лице натянулась и приобрела серый оттенок, темневший с каждой секундой.
– Такое на медицинском не проходят, – Марк отпихнул врача и склонился над Валером. – Только бы не третья стадия…
– Что вы... – возмутился Уикс и попытался оттолкнуть парня, но тот коротко махнул рукой – и врач замер на месте.
– Не мешать! – Его голос каким-то непостижимым образом донесся до самых дальних уголков, пригвоздив всех к месту.
Одной рукой Марк прижал тело больного к полу, ладонь другой с напряженно раскрытыми пальцами застыла точно напротив лица. В прищуренных светлых глазах злость мешалась с противоестественным в данных обстоятельствах научным любопытством.
А дальше произошло нечто, о чем и спустя двадцать лет благоговейно, расцвечивая повествование все новыми и новыми красочными подробностями, рассказывали те, кому то ли не повезло, то ли посчастливилось оказаться в тот день в «Храбром карасе».
С кончиков пальцев сорвались тонкие язычки пламени, застывая прозрачными когтями-саблями. Парень вонзил эти когти в горло Валера Дюпри.
Испуганно закричала женщина, Шел Уикс попытался вырвать друга из лап маньяка, но с ужасом ощутил, что не в силах пошевелиться. Кот Юстас вздыбил шерсть, выгнул спину и зашипел.
Воздух сгустился и застыл.
…И все закончилось. Маг встал на ноги и как ни в чем не бывало начал отряхивать брюки от приставших к ним опилок, потом помог подняться Валеру, на шее которого, разумеется, не было ни малейшей царапины. Оцепенение растаяло, и первым свободой воспользовался Шел – он бросился к Марку, явно намереваясь порвать того на части.
– Да я тебя раздавлю!
Марк вяло отмахнулся от него и без сил опустился на табурет. Его бледное лицо искривилось, как от боли.