Валентина щелкнула замочком ридикюля. На свет появился запечатанный сургучом конверт.
– Танцуй, – велела она. Эдвина неопределенно помахала рукой, изображая то ли танцы в народном стиле, то ли старческий тремор. Валентина сморщила носик. – Это копия того списка, что доктор написал для твоей тети.
– Ты его украла?
– Вовсе нет. Заглянула к доктору и сказала, что меня послала госпожа де Ла Мотт. Мол, она потеряла ту бумагу и просит доктора написать все заново.
– И он поверил?
– А как ты думаешь? – Валентина постучала пальцем по конверту. – Вскрывай.
– Почему я? – спросила Эдвина, беря тем не менее конверт и ломая сургуч.
– Потому что это твое приключение, – ответила Валентина и тут же нетерпеливо затеребила подругу за рукав. – Ну же, давай, что там?!
Список волшебников был коротким – всего три имени. Третье было написано чуть ниже остальных, дважды подчеркнуто. В карете царил полумрак, и, чтобы разобрать мелкий почерк доктора Друзи, Эдвина поднесла бумагу к окну.
По желтым бокам кареты, по почтовому рожку, по багажу на крыше, намертво привязанному веревками, скользнули последние лучи заходящего солнца. К ночи карету ждали в Бержасе.
* * *
Августа де Ла Мотт вскинула бровь, и топтавшийся в дверях слуга понял, что ему разрешается говорить.
– Г-госпожа… – Обычно он говорил четко, но под взглядом хозяйки почему-то начинал заикаться. – Госпожа, ваша племянница… ее нет в ее комнате.
– В самом деле? Возможно, она спустилась на кухню?
– В кухне ее тоже нет. И вещи ее… Они пропали…
– Что?!
Дремавший на коленях госпожи де Ла Мотт большущий пушистый кот приоткрыл один глаз и раздраженно дернул ухом. Вдова погладила его под подбородком, и кот снова задремал, а она осторожно переложила любимца в соседнее кресло на вышитую подушку.
– Я хочу видеть сама.
Она поднялась на второй этаж, где располагались гостевые спальни, открыла дверь в комнату Эдвины и полюбовалась на аккуратно заправленную кровать и раскрытые дверцы шифоньера. Не хватало нескольких платьев, белья, с полки пропала любимая шляпка – тетин подарок. «Девочке давно пора убежать из дому», – эхом отозвались в памяти собственные слова. Ну вот, рассудительная Эдвина Дюпри и убежала. Невероятно.
Взгляд зацепился за яркое пятнышко на туалетном столике. Августа взяла конфету в пестром фантике, поднесла к носу и внимательно рассмотрела в лорнет.
– Разумеется, – сказала она и слегка улыбнулась.
Девочкам давно пора убежать из дому.
– Ханс?
– Да, госпожа?
– Эдвина отправилась в Ранкону вместе с Валентиной Хельм. Думаю, они поедут почтовой каретой, это быстрее, чем рейсовый дилижанс, и дешевле, чем поезд. По крайней мере, я бы поступила именно так.
– Прикажете их нагнать и вернуть?
На мгновение дама задумалась. Здравомыслящая Эдвина и фантазерка Валентина…
– Не нужно. Пошлите магограмму Жаку, пускай отправит людей на все вокзалы, не только на почтовую станцию – на тот случай, если я ошиблась. Девочек нужно встретить. Не хватало еще им ютиться в третьесортных гостиницах!
Ханс поклонился и вышел.
Августа спустилась к себе. Сняв с шеи цепочку с маленьким ключиком, она открыла потайной ящик и достала оттуда плоский футляр резного дерева. Внутри на бархатной подкладке лежало зеркало: красивое, овальное, в оправе с завитушками и с узорами на обратной стороне. Коснувшись большим пальцем причудливого плетения, она назвала имя: Валер Дюпри. Большинству ольтенцев пока и не снилась подобная новинка, дающая возможность прямо беседовать на расстоянии. Это была самая громкая новинка Этвешей, которую можно было приобрести только под заказ в одном-единственном магазине в Ранконе. Госпоже Де Ла Мотт зеркало доставили утром.
Что есть магограмма? Возможность отправить сообщение с невероятной скоростью – даже в другие страны его доставят за несколько минут – это плюс. Но ответ придет лишь после того, как адресат прочтет послание и решит ответить. Если решит. «Зеркало» же взаимодействовало с приемником магограмм, открывая прямой канал для беседы. Брат не только сразу же услышит все, что хочет поведать ему Августа, но и она сразу узнает его ответ. Словно бы они беседуют, сидя в ее гостиной.
…Шарик-приемник отчаянно скакал и звенел, выкрикивая имя на всю гостиную. Когда граф Дюпри с опаской подошел к нему, приемник, как обычно, распался на четыре дольки, и над ним возник туманный образ сестры.
– Валер, я должна тебе сказать, что мы были правы. На Эдвине и в самом деле лежит проклятье.