– Вероника ужасно гордится своими семейными кулинарными рецептами, – пояснила она, с трудом сдерживая смех. – У нас, конечно, есть кухарка, но Вероника не доверяет ей готовить соусы. Они из-за этого даже частенько спорят. Один раз так поссорились, что мы с тетей Августой их два дня мирили. Между нами, готовит Вероника действительно великолепно. Можешь смело хвалить ее, и она полюбит тебя как родную. А теперь идем, я покажу твою комнату.
Гостевые спальни были небольшими, но очень уютными. Выдержанные в светлых тонах, с резной мебелью, такой изящной, что она казалась воздушной, с легкими занавесками и непременными цветами на столиках, комнаты словно приглашали поселиться в них навсегда. Валентина села на заправленную кровать, задумчиво хлопнула ладонями по атласному покрывалу, раскинула руки и упала на спину, широко улыбаясь.
– Не расслабляйся, – засмеялась Эдвина. – Переодевайся и спускайся вниз, Вероника очень не любит, когда опаздывают к обеду. Ванная комната вон там. Жду!
С этими словами девушка выпорхнула из комнаты и отправилась к себе. Ее вещи были уже разобраны, платья висели на своих вешалках в шкафу, дорожный несессер занял место на туалетном столике. Эдвина с удовольствием избавилась от уже надоевшего дорожного костюма. Освежившись после дороги, она переоделась в любимое платье, затем присела на пуф у зеркала и принялась за прическу.
Когда она спустилась по лестнице и вошла в столовую, там уже ждала Валентина. Обед прошел весело. Эдвина делилась новостями из Арле, Валентина рассказывала о Танне, откуда, как выяснилось, была родом и какая-то родственница Вероники. Та, в свою очередь, добросовестно пересказала все столичные новости. Пожалуй, ничто не доставляло ей большего удовольствия, чем возможность вдохновенно посплетничать. Ну, может быть, кроме похвалы ее соусам.
После обеда девушки отправились в библиотеку, чтобы обсудить дальнейшие планы.
– Как ты думаешь, может, заняться поисками уже сегодня? – задумчиво спросила Валентина, наматывая на палец локон.
– Давай лучше отдохнем и начнем поиски завтра, согласна? Можно будет взять тетин экипаж и попросить, чтобы нас отвезли по всем адресам.
Валентина охотно согласилась с этим предложением и задала другой вопрос:
– Винни, а это красивое здание на площади, это Опера?
– Да, – улыбнулась Эдвина.
– Ты там бывала?
– Конечно. Мама очень ее любит, а один раз мы были на открытии сезона. Это было замечательно, правда, я плохо помню подробности.
– Почему?
– Потому что на премьере присутствовала королевская семья, и я почти весь спектакль была занята тем, что рассматривала его величество и его брата, принца Стефана.
– А я бы хотела побывать в театре, – мечтательно сказала Валентина. – Пусть даже без короля и принца.
– Давай завтра сходим! Будут «Странники», сезон всегда открывается ими. Очень красивый спектакль, честное слово.
– Но ведь это очень дорого? – забеспокоилась девушка. – Кроме того, раз открытие сезона, значит, билеты раскуплены загодя, да еще, ты говоришь, на открытие приезжает сам король…
– Конечно, – сказала Эдвина, – билет в ложу мы уже не достанем, но если ты готова удовлетвориться партером… – она выдвинула ящичек стола и достала конверт из плотной бумаги. – Это должен был быть подарок мне на день рождения. Билеты в Оперу на открытие сезона. Я слышала, как она заказывала нам билеты еще в Танне. И знаешь, тете Августе не отказывают. – Девушка достала из конверта два кусочка гладкого картона с золотым тиснением. – Но тети здесь нет, зато есть ты и я!
– Винни, я тебя обожаю! – Валентина кинулась обнимать подругу.
Глава 12
Ранкона
Стук в дверь. Сначала вежливое «тук-тук», потом, не оставшись без ответа, громче и требовательнее. Себастьян с трудом оторвал голову от подушки и провел ладонью по лицу. Разлепить глаза удалось только с третьей попытки. Накинув гостиничный халат, молодой человек затянул пояс потуже, подошел к двери и сонным голосом спросил:
– Кто там?
– Полиция, отдел магозащиты, – сообщили из-за дверей.
Остатки сна в страхе бежали. Себастьян с трудом сдержал рвущееся наружу далеко не цензурное выражение и открыл. Перед ним стояли двое. Один постарше, наверное, ровесник дядюшки Ипполита, только, в отличие от сухопарого господина Биллингема, полноват и добродушен на вид. Второй – лет двадцати с небольшим, в новенькой униформе и с начищенной до блеска бляхой. Не иначе, новичок, приставленный к опытному ветерану набираться уму-разуму. Рядом неловко переминалась с ноги на ногу почтенная госпожа Марта, хозяйка гостиницы. Она ужасно не любила беспокоить без надобности посетителей, но разве откажешь представителям закона?