Да, промышленность изобрела новые приёмы пчеловодства, как жители Евразии или Северной Африки поступили с медоносной пчелой в Старом Свете, а майя или ацтеки — с безжалыми пчёлами в Новом Свете. Однако каждая из этих древних форм пчеловодства уходит корнями в уважение к магии пчёл и наполнена ритуалами, которые сформировались в ходе их отношений и призваны поддерживать в управляющих ими людях скромность и чувство благодарности. Короче говоря, и древняя апикультура, и ныне существующая мелипоникультура майя несут в себе культурные составляющие, которые направляют их прагматически, этически и духовно. Однако бомбикультура лишена культурного контекста такого рода, в котором она могла бы действовать. Шмели заменили собою вибрационные устройства на батарейках — суррогатных механических пчёл — однако с ними обращаются просто как с ещё одним достижением высоких технологий, пусть даже и биотехнологий. Для большинства производителей тепличных помидоров Bombus occidentalis наряду с другими видами, «одомашненными» в настоящее время, был просто генератором вибраций, более выгодным по цене, чем любой работник-человек.
ВСПОМИНАЕТ СТИВ:
Я остановился у последнего растения томата в конце ряда перед дверью, чтобы просто взглянуть ещё на один цветок томата. Я вынул камертон и вновь попробовал свой нехитрый фокус. Протяжный звон уже не смог вытрясти пыльцу из пыльников. Разглядывая цветок через ручную лупу, я заметил несколько предательских бурых отметин на пыльниках, которые в остальном были ярко-жёлтого цвета.
— А что это за бурые пятна? — спросил я у менеджера.
— Ах, эти? Мы называем их «шмелиными поцелуями», — ответил он. — Это места, где шмели вцепляются в пыльники, чтобы их не сбросило с цветка, когда они прожужжат себе все мозги. Знаете, это как та коричневая окраска, которая получается, когда вы откусываете яблоко, а потом на какое-то время откладываете его в сторону. Так производители томатов могут убедиться, что шмели сделали свою работу».
Покинув в тот день оранжерею, я попытался представить себе, на кого могут стать похожими производители томатов через два десятилетия — или даже через двадцать десятилетий от настоящего времени — после того, как станут проводить сезон за сезоном в старательных поисках «шмелиных поцелуев» на своих растениях. Прочувствуют ли они всю сладость этой метафоры всем сердцем, которое иной раз оказывается таким же непроницаемым, как кожура гибридных помидоров, которые они выращивают? Сложат ли песни, воздавая похвалу шмелиным поцелуям или своим пушистым чёрно-жёлтым посредникам, и появятся ли ритуалы, выражающие благодарность за предстоящий урожай?
Я не берусь судить. Возможно, тем не менее, что производителям томатов будет всё труднее и труднее обращаться со шмелями, не проявляя хоть какой-то привязанности, какого-то уважения к ним, или же какого-то осознания того, что они — члены нового «агросимбиоза», а не просто связанные чисто механически звенья одной цепи на какой-то ультрасовременной фабрике еды. Работая в таком месте, где их буквально окружают цветы, покрытые шмелиными поцелуями, как они смогли бы остаться безучастными к этому?
Глава 10. Новая пчёлка на районе
Конкуренция между медоносными пчёлами и аборигенными опылителями
Современный американский пчеловод, надев защитную сетку и шляпу для защиты лица от жал пчёл-сторожей, осматривает своих медоносных пчёл (Apis mellifera) в улье Лангстрота — конструкции, изобретённой во время Войны между Севером и Югом. Он пользуется дымом, чтобы успокоить пчёл, но часто не носит никаких защитных перчаток, чтобы тем самым избежать раздавливания пчёл и появления запаха тревоги.
Осенью 1993 года мы с дочерью гуляли по Колониальному Вильямсбургу в Вирджинии, восхищённые оригинальными способами, которые придумала Служба национальных парков для того, чтобы напомнить нам, на что была похожа на первых порах жизнь в американской колонии. Весь персонал Парка был наряжен в одежды соответствующего периода, живо разыгрывая свои занятия в колонии. Они решили изобразить занятия различными ремёслами и кустарными промыслами, которые связывали с ранними этапами (англо-) американской жизни на Восточном побережье. Поскольку с каждым ноябрьским днём всё приближался День Благодарения, они убирали урожай, развешивали травы на сушку, делали новую партию свечей из жира недавно забитого скота и складывали в поленницы дрова, которые нужно будет использовать для выплавки металла в предстоящую зиму. Женщины пряли вручную и ткали шерстяные одеяла, расцветка которых совпадала с цветом осенней листвы: рыжеватая, ярко-оранжевая, малиново-красная и красновато-коричневая. Все они работали с целеустремлённостью, которую проявляли многие колонисты, когда обосновывались на новых землях и приходили, чтобы владеть ими. Но я всё равно продолжал задаваться вопросом: «Что значило их присутствие для коренных американцев? Как они изменили этот мир?»