Жизнь текла своим чередом, каждый день находились какие-то новые дела, и за всем этим тосковать просто не было времени. Шарлотта смирилась с их пребыванием на острове, как когда-то смирилась с тем, что станет женой Тэвиса. "Если не можешь повлиять на обстоятельства – научись получать от них удовольствие", любила говорить матушка, и Шарлотта овладела этим в совершенстве.
С того памятного рождественского вечера они ни разу не говорили о доме.
— Куда это ты собралась с утра пораньше?
Роланд привык проспаться с рассветом, в то время как Шарлотта запросто могла проваляться в кровати до ланча.
— Хочу прогуляться.
Шарлотта стояла на пороге хижины – заспанная, немного лохматая и счастливо жмурилась от солнца. В такие моменты Роланд находил её особенно привлекательной, и искренне не понимал, почему она считает иначе.
— Опять будешь выпускать на волю наш ужин? – хмыкнул он.
Шарлотта до сих пор жалела несчастных павлинов, что попадались в силки, и время от времени освобождала их тайком от Роланда.
— Да я даже и не знаю, где ты их поставил, — она невинно улыбнулась.
— Неужели? — он подошёл к ней и, притянув к себе, крепко поцеловал.
— Надеешься сбить меня с толку? — выдохнула она, инстинктивно подаваясь навстречу.
Через несколько минут все ловушки и павлины мира были забыты.
Пожалуй, она с полной уверенностью могла назвать себя счастливым человеком. Здесь она была свободна, здесь был её мужчина, и её новый дом. Шарлотта по-прежнему исправно делала записи в своём дневнике, и дала себе слово, что если вновь ступит на родную землю, обязательно напишет книгу обо всём, что с ней произошло. Любила ли она Роланда? Пожалуй, что да. И пусть никто не венчал их в церкви, и они не давали друг другу никаких клятв, Шарлотта чувствовала, что между ними было нечто большее, чем близость и вынужденное существование. Они ни разу не говорили друг другу о любви, но Шарлотта знала, что Роланд никогда не причинит ей боль. Он был её, а она его. Их обвенчал Остров.
— А что мы будем делать, если я... ну, ты понимаешь? — спросила Шарлотта.
Роланд посмотрел на неё и пожал плечами.
— Если ты о том, против я или нет, то, в этом нет ничего ужасного, — и тут же настороженно уточнил, а в глазах его мелькнул страх — ты ждёшь ребёнка?
Одна только мысль об этом вселяла в Шарлотту панический ужас. Она, конечно, знала, как делить постель с мужчиной, избегая при этом нежелательных последствий, но разве в таких обстоятельствах могут быть какие-то гарантии?
— Нет. Но это может случиться.
— Я знаю, — спокойно сказал Роланд. — Но, я думаю, мы справимся.
Ей стало и хорошо и страшно. Хорошо, оттого, что Роланд не собирался отворачиваться от неё, а страшно... Шарлотта огляделась вокруг. Рожать ребёнка на острове!
— Ты бы расстроился, если это случилось?
— Нет, если это не расстроит тебя, — ответил он после короткого раздумья.
Ей было нелегко решиться заговорить об этом. Не то чтобы Шарлотта сомневалась в Роланде, но именно этот разговор помог ей довериться ему окончательно. Естественно, она не ждала, что её возможная беременность приведёт его в восторг, но он готов был взять на себя ответственность за последствия.
— Я не хочу детей, — поспешила успокоить она. — Не здесь.
Ей стало легче. Словно камень с души упал. Тяжело отдаваться друг другу без остатка, если есть какая-то недосказанность.
— Я рада, что мы поговорили об этом, — Шарлотта с нежностью уткнулась ему в плечо.
Роланд не ответил, только покрепче прижал её к себе.
Конечно, он задумывался об этом. И не раз. Но с того момента, когда Роланд впервые прикоснулся к ней, он сделал свой выбор. А если так, стало быть, должен нести ответственность и за последствия этого выбора. Однако, Харгрейв надеялся, что то, о чём они говорили, всё же не произойдёт. Он не чувствовал себя готовым к этому. Ведь в таком случае, если они всё-таки вернутся домой, ему придётся жениться на Шарлотте. "Ну и женюсь, значит", подумал Роланд. Если ему вообще суждено когда-либо ступить на английский берег.