Сразу после завтрака Шарлотта, сгорая от нетерпения, поторапливала Роланда.
— Уж чего-чего, а времени у нас в избытке, — хмыкнул он, — этот их Бабао или как его там, говорил, что в этот день они скачут с утра и до утра. Так что, не переживай, много не пропустим.
Не то, чтобы ему не нравились новые соседи, но он бы с куда большим удовольствием провёл день здесь, к тому же работы хватало — заделать дыру в крыше хижины, расставить силки на павлинов и заново сложить сигнальный костёр, так как прошлый развалило недавним ураганом. Но всё это, конечно, не служило достаточной причиной, чтобы портить настроение Шарлотте — он видел, как преобразилась она после встречи с васадаи.
И вот в полдень, снарядив лодку, они отправились на праздник. Шарлотта прихватила с собой Шанси, помня об обещании данном Наяре показать ей диковинное для аборигенов животное.
— Будем надеяться, что они её не съедят, — не удержался Роланд.
Шарлотта только головой покачала. Харгрейв, что с него взять?
Деревня напоминала муравейник. Мужчины складывали на берегу ветки для грандиозного костра, женщины плели венки из цветов и пальмовых листьев, готовили еду и разливали вино, бегали туда-сюда дети...
— Что они делают? — спросила Шарлотта, наблюдая за группой мужчин с разрисованными лицами, танцующими какой-то причудливый танец.
— Это жрецы Йеманжи, — объяснила Наяра, — они просить её о защите и благословении. По нашему календарь сегодня начало нового года — день, когда Йеманжа создать мир и людей в нём.
В глубине зарослей раздались звонкие голоса, и через пару секунд на поляну стайка детей. Гордо шедший впереди мальчишка лет шести нёс на вытянутых руках отчаянно вырывающуюся Шанси. С шерсти кошки ручьем текла вода, а на шее болталось ожерелье из ракушек.
Как позже узнала Шарлотта, Балиг, сын Наяры и Джеймса решил "благословить" Шанси, искупав её в океане, согласно обычаю. Но то ли кошка придерживалась иных религиозных взглядов, то ли сама Йеманжа не знала, что с ней делать, но так или иначе "благословение" далось Балигу ценой исцарапанных рук и укушенного носа.
— Опасный зверь, — важно заключил мальчуган, знавший английский лучше матери, — хорошо, что такая маленькая.
Он наконец поставил обиженную кошку на землю, и Шанси, гневно фыркнув, принялась отчаянно вылизываться.
— А ты не хотеть детей? — спросила Наяра, когда Балиг убежал с друзьями обратно на пляж.
Вопрос поставил Шарлотту в тупик.
— Я... — она потерялась, не зная, что сказать, — я не думаю об этом. Во всяком случае, пока.
Шарлотта лукавила. Конечно, она думала об этом и думала каждый день. Вот только мысли эти не вызывали ничего кроме страха.
— Сегодня особенный день, — тихо сказала Наяра, — сегодня ты можешь попросить у Йеманжа всё, что только желать твоё сердце. И Йеманжа исполнить это.
Шарлотта лишь грустно улыбнулась.
День пролетел незаметно. Отправляясь к васадаи, Шарлотта прихватила с собой свою тетрадь и бережно записывала в неё увиденное: ритуальные танцы жрецов, украшение деревянной фигуры Йеманжи, соревнования по метанию копий, мелодичное пение женщин...
За девять месяцев жизни на острове в её тетради почти не осталось свободных листов, и Шарлотта экономила бумагу — если ей когда-нибудь и суждено вновь ступить на английскую землю, наблюдений хватит на целый роман.
— А обо мне здесь ни слова, — в шутку обиделся Роланд, заглядывая ей через плечо.
— Я не знаю, какой будет наша история, — ответила Шарлотта, — но, возможно, когда-нибудь я и о тебе черкну пару строк, — рассмеялась она. — Например, о том, как ловко скрутили тебя васадаи в самый первый день знакомства.