Шарлотта бежала, неуклюже помогая себе руками, и остановилась лишь когда по грудь оказалась в воде. Лодки окружили их, и Роланд, прыгнув за борт, оказался рядом с ней. На порванной рубашке расплывалось багровое пятно, но он успокоил:
— Жить буду, — и с этими словами заключил Шарлотту в объятия.
Кусая губы, она оглаживала его лицо, оттирая кровь и песок, попутно осматривая на наличие более серьезных ранений.
— Всё хорошо, — прошептал он, целуя её.
Стальная хватка, сдавившая грудь, понемногу отпускала. Переведя дух и успокоившись, Шарлотта огляделась. Она не знала точно, сколько человек отправились на остров, но сейчас насчитала пятнадцать.
— Больше они нас не побеспокоят, — хмуро бросил Джеймс, перевязывая окровавленное плечо.
Рядом сидел Балиг. Живой и почти невредимый, не считая царапины на лбу и рассеченной губы.
— Вы убили их всех? — спросила Шарлотта.
— В этом не было нужды, — ответил Роланд, — но засранцы получили хороший урок.
Шарлотта не любила, когда он выражался, но сейчас не обратила на это внимания. У неё и самой вертелась на языке пара крепких словечек в адрес туземцев и самого Роланда.
— Сколько человек вы потеряли?
Харгрейв и Джеймс, переглянулись.
— Идём, — Роланд положил руку ей на плечо и повёл к берегу. — У нас есть раненые и им нужна помощь.
Только сейчас Шарлотта поняла, что не увидела среди них Бабао. Остановившись, она взяла Роланда за руку, вынуждая повернуться и посмотреть ей в глаза. Он понял её без слов и только угрюмо кивнул. Вздохнув, Шарлотта посмотрела туда, где рыдая, стояла Наяра.
— Оставь, — Роланд мягко взял её под руку, — им сейчас не до нас.
Стоя в воде, она смотрела на них, едва сдерживая слёзы, и одновременно благодарила небеса за то, что Роланд вернулся невредимым. Он прижимал её к себе, перебирая спутанные волосы.
— Я так боялась, что больше никогда не увижу тебя, — прошептала она.
— Я тоже, — признался Роланд.
***
Бабао похоронили на следующий день после заката. Из стволов и ветвей на берегу соорудили большой погребальный костёр, где вместе с вождём обрели свой покой и другие погибшие. Всего их было восемь.
Седовласый жрец, облачённый в ритуальные одежды, пропел что-то на родном языке васадаи, затем женщины возложили к головам усопших пышные букеты, и Наяра поднесла к алтарю зажжённый факел.
— Requiem aeternam dona eis. Domine, et lux perpetua luceat eis. Requiestcant in pace. Amen. [1], — почти шёпотом произнёс Джеймс, когда костёр почти догорел. — Я знаю, они не нашей веры, — сказал он, повернувшись к Шарлотте, — но всё же так положено.
— Так ты был священником? — удивился Роланд.
Джеймс улыбнулся и покачал головой:
— Нет. Я не был священником. Я даже в Бога толком не верил.
Он, очевидно, так и не собирался раскрывать им тайну своего прошлого, ровно, как и называть полное имя, но Роланду уже не было до этого никакого дела. Кем бы ни был, таинственный англичанин, он был ему благодарен.
— И кто теперь станет новым вождём?
— Это решит совет племени, — ответил Джеймс — Скорее всего им окажется мой сын и, признаюсь, я бы очень этого хотел. Не из-за власти, нет... — он посмотрел на жену и сына, — просто... я так горжусь им, Роланд. — Мужчина улыбнулся. — Никогда бы не подумал, что обрету своё счастье здесь.
— Я тоже много чего не предполагал, — согласился Харгрейв, — например то, что мне может здесь понравится. Признаюсь тебе, друг, я уже и не знаю, хочу ли вернуться в Англию.
— Узнаешь, — без тени сомнения сказал Джеймс — Сердце подскажет.
***
Утром они вернулись домой. Переступив порог хижины, Шарлотта рухнула в постель и проспала целый день. Снов не видела — провалилась в забытьё, едва только голова её коснулась самодельной подушки. Где-то в середине дня сквозь сон почувствовала, как прогибается под тяжестью тела матрас — Роланд устроился рядом и обнял её со спины. Не открывая глаз, она сжала его руку.