Заботинцы тут же представили себе красочную, но жестокую картину – в грот вторгается армия коренастых силачей верхом на механических шагателях, проникая в один заброшенный корпус за другим и потроша старинную технику в поисках драгоценного минерала. Однако полосатый помотал головой, отметая предположения чужака.
– Древние были умны, – произнес он, принюхиваясь и приподнимая уши. – Были готовы к алчности и жадности…
– Ее охраняют! – внезапно догадался Витя, сразу почувствовав себя неуютно – ощущение от увлекательной экскурсии сменилось чувством вины. Как будто малышня забралась в брошенный дом, в котором, как оказалось, еще живет хозяин, заставший их врасплох…
– Верно, друг, – не переставая нюхать воздух, подтвердил кот. – Старшие Братья всегда на страже Артефициалии и ее богатств. С самых первых Циклов жизни Матушка способна за себя постоять…
– Старшие Братья? – в голосе Насти послышалась тревога.
– Один из первых видов, выведенных для охраны каверн, – ответил Крумм.
И хотел еще что-то добавить… может быть, про таинственных Старших Братьев… может быть, предлагая идти дальше, – но в этот момент звероморфа прервал резкий, оглушительный рев. Долгий, нарастающий, прокатившийся над холмами подобно звуковой волне от взрыва. Рык был столь агрессивен, столь басист и раскатист, что у близнецов завибрировало в груди и клацнули зубы.
– Это… еще… что такое?! – Димка побледнел, но старался держаться невозмутимо.
– Братья, – спокойно признал Крумм, оборачиваясь в сторону источника рева. – Если повезет, они защитят от гулов.
– А если не повезет?
Брови мальчика полезли на лоб, но умный зверь на это ничего не сказал. И лишь за ближайшим холмом снова раздался рев – вибрирующий, хриплый и утробный. Тяжелый настолько, что издать его было способно только очень крупное существо…
Витя почувствовал, как у него отвисает потяжелевшая челюсть. Волосы встали дыбом, словно подражая модной и дерзкой прическе Ходящих По Стенам. Горло перехватило, будто кто-то сдавил резиновый шланг, начисто перекрывая доступ кислорода в легкие.
Вместо испуганного крика, непроизвольно рванувшегося наружу, он смог издать только сдавленное шипение. Повернулся к сестре, словно взглянул в зеркало – до того похожее выражение ужаса застыло на лице девочки. Губы их оледенели, как на лютом морозе: казалось, ударь по ним – и хрустнут, потрескаются, отвалятся ломкими осколками…
Крумм, задрав голову, вдруг зарычал в ответ. Грозно и хищно, с вызывающим оскалом клыков (хоть на фоне предыдущего трубного рева рык звероморфа казался жалким подражанием). Витька вздрогнул и, вознамерившись решительно поинтересоваться у проводника, что же все-таки происходит, шагнул к полосатому. Но не успел даже задать вопрос, потому что кусты на холме слева вдруг с хрустом расступились, и среди ветвей замаячили четыре приземистые фигуры.
– Вот они! – закричал гул, что шел первым. – Хватай, ребя!
И с пыхтением бросился вперед, торопясь и спотыкаясь. Настя вскрикнула, Витя от неожиданности поскользнулся, Крумм пригнулся и ощерился, готовясь к схватке. Но в это же мгновение стало заметно, что кораллы на вершине заросшей постройки скрывают длинный ржавый забор из сетки-рабицы, покосившийся и почти незаметный. Неряха, командовавший остальными, уперся в преграду, скривившись от негодования и обиды.
– Стреляй, ребя, а то уйдут! – со злостью выпалил он, первым поднимая громоздкий пистолет и просовывая ствол в ромбовидную ячейку ржавого забора. – По кошке пали!
Крумм, уже изготовившийся к драке, сориентировался первым.
– Бежим! – прорычал он, рывком ускользая с линии огня.
Оружие гула зашипело, из него вырвался язык зеленоватого пламени, по каверне раскатилось эхо выстрела. В землю (где еще секунду назад находился звероморф) ударило что-то тяжелое, смертельно опасное, выбившее из мха фонтанчик пыли. Трое остальных Нерях, заметив причину замешательства лидера, бросились на сетку. Цепляясь за проволочные ромбы толстыми пальцами, начали карабкаться наверх. Забор застонал, захрустел, и несколько его секций тяжко завалились на коралловые кусты, вызвав новый вопль разочарования…
А что же наши герои? Они, преодолев оцепенение, конечно же бросились за четвероногим проводником. Побелевшие от страха, лихорадочно соображающие, что делать дальше, они все-таки не позволили ужасу сковать мышцы – пустились наутек, пригибаясь и не оглядываясь.
Объятые жаждой легкой наживы, бандиты неловко перебирались через упавший фрагмент забора. Голосили, подбадривали друг друга, размахивали оружием и злорадно ухмылялись, полагая, что теперь-то жертвам уж точно не скрыться.