Может быть, они и верны, но правило «21 дня» в Забытом городе работает на «отлично». Согласно исследованиям, человек может привыкнуть ежедневно совершать какой-то действие, возвести его в ранг рутины, если будет заставлять себя делать это постоянно три недели. Так, например, принято учить детей нормам гигиены — малыши чистят зубы 21 день подряд, и дальше уже настолько привыкают к этому действию, что выполняют его на протяжении жизни, не задаваясь вопросом, нужно ли им напоминание. Подходит правило и для физических упражнений — чтобы привыкнуть бегать по утрам, нужно пробегать пару километров три недели подряд, заставляя себя. Дальше будет совсем проще.
В Забытом городе, как говорят снаружи, извращены общественные правила жизни. Здесь никого не удивляют случайные убийства, множество проституток, корпорации, зарабатывающие тонны золота на операциях, во всем мире считающимися нелегитимными. И все потому, что мы привыкли видеть вокруг этот мир. Теперь мы воспринимаем его нормальным, принимаем его правила. Наверное, поэтому-то в какой-то момент был введен запрет на выезд из города не только уголовников, которые осуждены пожизненно, но и обычных людей. Весь обслуживающий персонал, полицейские, чиновники, врачи — оказались заперты в Городе, потому что психологи смогли доказать опасность выходцев из зоны.
Нередки были случаи, когда внешне благополучные, степенные главы семейств убивали десятки человек лишь за то, что те высказали в грубых выражениях свое отношение к происходящему. Изучая последствия влияния Забытого города, я читал любопытное досье, которое в открытом доступе есть в публичной библиотеке при академии. Сколько в нем правды, сказать не могу. Но история очень похожа на настоящую.
В Забытый город откомандировали ведущего специалиста по аллергиям. В тот год половина населения слегло с острыми респираторными заболеваниями, и светилы от науки посчитали, что местным врачам необходима помощь со стороны. Заслуженный врач, множество наград за научные исследования — он прожил в Забытом городе год, только и занимаясь тем, что обучал местных специалистов, польстившихся на большую зарплату, которую выплачивало государство из казны за лечение уголовников. Он сделал доброе дело — у многих была выявлена аллергия на споры цветущего растения, которое обильно использовалось для украшения улиц из-за его неприхотливости. Представьте себе сорняк, который разрастается с огромной скоростью, но размером с трехэтажный дом. От деревьев избавились, ситуация со здоровьем улучшилась. Специалист с почетом уезжает из города, корпорации скидываются ему на хороший подарок, врачи провожают со слезами на глазах. А через две недели жизни на воле он убивает 17 человек.
Нет, он не спятил, не слетел с катушек. И убивал он без особой жестокости — просто взял нож и проткнул каждому горло, по очереди. Шел с женой и дочкой по проспекту какой-то столице, увидел митингующих против абортов. Ему показалось, как он потом объяснял, что те нелестно высказались о врачах, когда увидели его золотой жетон работника здравоохранения. Такой выдавали за особые заслуги, и врач с удовольствием носил его даже в свободное время. Услышав необоснованные претензии, он выхватил нож, который приучился всегда иметь при себе еще в Забытом городе. И начал резать.
Хуже всего, что когда его допрашивали в управлении, он вежливо рассказал о произошедшем, не утаивая подробностей, с подробностями, искреннее желая помочь следствию. Он не пытался скрыть свою причастность, да это и понятно, ведь свидетелей хватало, но он даже не пытался обелить себя, или списать это на вспышку агрессии. Психологическая экспертиза подтвердила, что он абсолютно здоров, психиатрических отклонений замечено не было.
Врач не понимал, почему ему предъявляют претензии. «Что я сделал не так? Они нелестно высказались о моей профессии, почему я не могу ее защитить? Никто не оказал мне сопротивления, значит, они признали вину и согласились, что я могу их убить. Почему вы делаете меня преступником?», — спрашивал он на допросе полицейских и позже, на суде, у присяжных заседателей. Через полгода судебного разбирательства он вернулся в Забытый город и спокойно зажил там, постоянно бомбардируя близких просьбами переехать к нему. Мужчина был обижен на мир, считая, что его подставили.
Мы привыкаем к правилам, которые навязывает Забытый город, и ничего не можем поделать с собой. Когда я начал работать в Городе, я постоянно ловил себя на мысли, что меня удивляют методы работы полицейских. Силовое воздействие на допросе в остальном мире запрещено, здесь же оно в порядке вещей. Там, снаружи, суды забиты делами на месяцы вперед, здесь основополагающим разбирательством конфликтов является либо оружие, либо пример Линча. Редко когда кто-то пытается решить вопросы через служителей Фемиды, в том числе и полицейские. Ведь намного проще удавить преступника, который слетел с катушек, чем пытаться определить его навечно на глубокие уровни рудников.
Поначалу меня забавляла эта практика «посадить человека в тюрьму, когда он уже и так находится в тюрьме», но позже и это воспринималось естественно. Здесь выстроилось общество, со своими принципами и правилами. Да, достаточно свободолюбивое и лояльное к нарушениям общественного порядка, но жестоко карающее тех, кто не вписывается в него. Кривое зеркало настоящего мира, отражение всего самого ненормального, воплощенное в людях, которые навсегда заточены в Забытом городе.
Думаю, это правильное решение, закрыть Город. Но разве можно это делать в обществе, где правит человек? Вот и здесь появился способ покинуть это место. Взятка, огромная, которую могут позволить себе только лидеры корпораций — да и то, эти траты существенно облегчат их бюджет. Когда цена прохода через Стену стала известна, началась очередная гражданская война — все бросились грабить, пытаясь накопить на мешок золота. Забытый город трясло целую неделю, и все из-за одного иерарха Синдиката, который сумел купить себе свободу и наладить канал.
И сейчас, несмотря на то, что часовые на Стене меняются постоянно, всегда можно найти того, кто возьмет и закроет глаза в тот момент, когда ворота поднимутся на минуту, запуская новых неудачников, которым суждено стать пищей для Забытого города. Там, снаружи, будет ждать машина — и целый мир, открытый для обычных людей. Что делать в нем тому, кто прожил в Забытом городе несколько лет? Кто знает. Мы не в курсе, что случилось со счастливчиками, которым удалось вырваться, но надеемся, что они смогли найти себя.
И каждый из нас, живущих в Забытом городе, мечтает найти мешок с золотом, чтобы купить себе свободу. Даже те, кто стали заключенными лишь из-за того, что пожили в городе в неудачное время.
Церковный приют «Спасение».
Трехэтажное здание, где расположился один из самых крупных церковных приютов Забытого города, построили еще до полной изоляции территории. Раньше здесь располагалась администрация поселка, который возвели трудолюбивые рудокопы. Высокие потолки, большая площадь — Епископ облюбовал себе кабинет на верхнем этаже и проводил здесь почти столько же времени, сколько и в своих покоях при аббатстве. Главу Церкви можно понять — там, в длинном, вытянутом панельном здании всегда было шумно. Сновали ученые, разрабатывающие новые формулы сохранения органов, постоянно шло строительство — возводились новые этажи, пристройки. К Епископу выстраивалась очередь из партнеров по бизнесу, просителей, одурманенных морфием изобретателей.
Другое дело — приют. Прекрасный вид из окна — там раскинулся небольшой парк, удивительное место для Забытого города, где корпорации борются за каждый кусок земли под строительство своих объектов. Епископ приложил много сил для сохранения территории заповедника в его первозданном виде — и сейчас с удовольствием наслаждался видом леса в центральной точке Забытого города.