С этими словами Док направился к кладовой. Как бы ему ни было жаль терять столько вещей, но жизнь и свобода стоили дороже! ИскИн услужливо открыл дверь при его приближении.
— А-а-а! Раб! — взвизгнул он, увидев избитого, окровавленного, но все еще живого раба, сидевшего на куче хлама.
Док совсем успел забыть, что Шон по приказу капитана запер раба именно здесь.
— Стой на месте! — прохрипел раб, направив на него какую-то вещь.
Приглядевшись, Док понял, что это та самая не работающая игрушка Древних, которая была у раба под пилотским скафандром.
— Не-е-ет! — он погрозил пальцем посмевшему угрожать ему рабу. — Ты меня этим не испугаешь! Да и… сейчас ты мешаешь моим планам. Придется от тебя избавиться! Жаль, что я не смогу продолжить свои опыты.
Этот раб мог рассказать о том, что Док на самом деле не бесправный и безымянный раб, а полноправный член команды. Поэтому приговор был вынесен сразу и бесповоротно: он должен умереть!
— Надо же, угрожает! Придурок. А вот его тело мне пригодится! Его можно будет выдать за дикаря-надсмотрщика! Которого я, вырвавшись, насмерть зажарил шокером. Да, это будет самым оптимальным вариантом! — подумал он.
Хихикнув своим мыслям, Док вразвалочку направился к рабу. Вдруг из руки раба вырвался поток зеленого пламени, в мгновение ока долетевший до его груди.
— Как? — в последний раз удивился Док.
В его руках эта вещь была совершенно бесполезным куском металла, потому-то и оказалась в куче ненужного хлама в кладовой.
— А-а-а-м-м… — простонал Док. — Тоже работает…
Эта мысль мелькнула и угасла вместе с сознанием Дока.
197
Вырвавшийся поток зеленого пламени достиг груди лохматого и… растворился.
— Не сработало… — мелькнула обреченная мысль.
К удивлению Дикого, приготовившегося к новым избиениям, лохматый остановился и, неловко подвернув ногу, упал, почти сложившись пополам и развернувшись. Заряд, оставивший небольшое черное пятнышко на груди лохматого, вырвал и сжег большую часть его спины.
— Бу-э-э-э… — Дикого мучительно вырвало от такой картины.
Утерев рот, он с трудом встал, и, стараясь не смотреть на полусожженные останки, похромал к двери.
При его приближении открылась не сама дверь, а небольшая технологическая ниша в переборке. Удивившись, Дикий нашел в себе силы согнуться и осмотреть предлагаемый выход. Технологический лаз оказался слишком узок…
Выпрямившись и потоптавшись у запертой двери, Дикий замер, бездумно уставившись в одну точку. Внезапно дверь зашипела и ушла в сторону. Сил удивляться не было, и он все так же без единой мысли шагнул вперед.
В открывшемся помещении стояло два ряда агрегатов явно медицинского назначения. Дикий, дойдя до центра помещения, стал бестолково крутиться на месте. Двигаться дальше было некуда, а просто спокойно стоять не было сил. Коктейль, вкачанный в него Доком, прекращал свое действие, и избитое тело болело все сильнее и сильнее.
Вдруг откуда-то выскочило что-то механическое, потопталось рядом с ним и шустро поцокало в сторону. Вместо убежавшего жука появилось другое механическое существо, закрепившее под лопаткой Дикого небольшую коробочку, сразу же сделавшую легкий укол. Боль утихла, а в голове стало стремительно проясняться.
— Блин… где я? — простонал Дикий, опускаясь на пол.
Взгляд его упал на обруч, валявшийся на полу совсем рядом. Дотянувшись, он взял обруч в руки. Руки привычно покрутили железку и подняли ее к голове.
— Кажется… это мое… — мелькнула смутная мысль.
Оказавшийся на привычном месте обруч высыпал на хозяина мешанину из обрывков информации, приказов и запросов, выбившую из головы сознание.
198
— Черт! — Гарт отпрянул за угол, благополучно избежав плазменного заряда.
Дела шли отвратительно. Оставшиеся силы экипажа постепенно таяли. Позиции сдавались одна за другой. Федераты оказались очень сильны!
— Главный! Статус экипажа и корабля! — отправил Гарт запрос корабельному мозгу.
ИскИн, почти все свои ресурсы бросивший на прямое управление обороняющимися сервами и блокировку попыток взлома, ответил файлом, в котором в режиме текущего времени отображалась телеметрия членов экипажа и средств внутрикорабельной защиты.
На глазах Гарта несколько помаргивающих желтым огоньков сменились красным цветом. Вглядевшись, он получил развернутую справку. Дееспособными оставались сорок человек экипажа, включая его самого и офицеров, пять средних и шесть тяжелых сервов.
Гарт злобно скривился. Все же его боевые сервы оказались достаточно крепким орешком! Федерат зря иронизировал по поводу «устаревших моделей». Тяжелый серв есть тяжелый серв!