— Опоры! Опоры бьем! — взвыл Берд, стараясь прицеливаться тщательней.
Серв под управлением корабельного ИскИна, понимающего всю опасность появления врага в не прикрытом никем тылу, переступал с опоры на опору, пытаясь затормозить и раздавить бойца. Неудачно выставив «ногу» за пределы щита и получив по ней несколько попаданий, серв захромал. Боец, все же сумевший прорваться, не поднимаясь на ноги, открыл частый огонь, закинув перед этим шоковую гранату в открытую дверь за своей спиной.
Серв, обстреливаемый с двух сторон, ринулся вперед — ИскИн, понимая, что его роботу скоро придет конец, надеялся нанести врагу максимум ущерба. Но из этого отчаянного броска ничего не вышло: серв, получивший множество повреждений, так и не смог добраться до противника — его опрокинуло набок и развернуло поперек прохода.
— Да! Бей! — радостно кричал Берд, раз за разом всаживая заряды в слабо бронированное брюхо противника.
Расстреливаемый серв бессильно поливал плазмой стену перед собой. Угла поворота оружейных систем не хватало, а перебитые коммуникации управления замкнуло на выполнении последней команды. Наконец после чьего-то удачного выстрела агония механизма прекратилась.
— Уф-ф-ф… — выдохнул Берд. — Трикс, продолжаем! Рубка рядом.
— Понял, — ответил Трикс. — Выдвигаемся.
Однако на штурм рубки управления вместе с ним и Ас Бердом отправился только один из бойцов. Второй, сославшись на критические повреждения брони и необходимость эвакуации раненного напарника, остался на месте.
208
— Конел, остаешься, — дал команду Трикс на закрытом канале. — Разберись, что тут такое творилось. Найди псиона! Взять живым!
— Понял, — также на закрытом канале ответил боец, добавив уже для капитана, на общей волне: — Ас Берд, бой продолжать не могу. Остаюсь на месте для патрулирования и оказания помощи в эвакуации.
— Капитан, — поддержал его Трикс. — В рубке не должно быть сильного сопротивления, а тыл надо прикрыть!
— Согласен, — недовольно буркнул Берд. — Остаешься здесь. Остальные — вперед! Пошли, пошли!
Проводив глазами двинувшуюся к рубке тройку бойцов, Конел мимоходом пнул тушу расстрелянного ими серва. Удар, по-видимому, замкнул какие-то контакты. Серв дернулся и, дымя многочисленными пробоинами в броне, попытался подняться.
— А-а-х-х-х-арш! — отпрыгнул Конел, открыв беспорядочную стрельбу.
Довольно тонкая броня брюха серва, лишенного щитов, легко пробивалась зарядами, выпущенными почти в упор.
— Что у тебя? — на общем канале возник голос Трикса.
— Серв ожил. Добил, — коротко отозвался Конел, двигаясь к интересующему его дверному проему.
— Понял. Продолжаем движение! — капитану Ас Берду не терпелось захватить рубку, взять под контроль главного корабельного ИскИна и закончить бой. — Обеспечь прохождение техников. Выполняй!
— Принял. Ситуация под контролем, — отозвался Конел, осторожно заглядывая в открытый шлюз.
Несмотря на то, что мимо этого шлюза недавно прошла тройка бойцов во главе с капитаном, осторожность никогда не была лишней. Тем более что сержант не был абордажником, и порядок действий по зачистке помещений знал только теоретически.
Держа станнер наизготовку, он вошел в шлюз.
209
В промежутке между закрытой внутренней и открытой внешней створками шлюза было темно. Взрыв заброшенной сюда стан-гранаты вывел из строя уцелевшие светильники.
В шлюзе неподвижно лежало два тела. Ближе к выходу — человек в красном ББС. Отшвырнув ногой штурмовой автомат, лежавший рядом, Конел осторожно перевернул тело и отшатнулся: лицевой щиток был густо забрызган красно-белым месивом.
Сержант резко откинул забрало скафандра и отвернулся в сторону. Его мучительно вырвало.
— Труп, — констатировал Конел, брезгливо морщась.
Хоть все сотрудники КОНКОРДа в обязательном порядке проходили курсы действий при абордаже, все же для штурма у звездной полиции кораблей имелись собственные штурмовые отряды. Сержант никогда не был штурмовиком, и вид мертвых тел ему был непривычен и неприятен.
До этого вылета сержант командовал сторожевой канонеркой, а в пустоте не видишь того, что происходит на атакованном корабле, который рвут на части снаряды твоих орудий. Не видишь разорванные взрывами тела, не слышишь хрипов и стонов умирающих. Над твоей головой не шипят заряды плазмы, кинетические болы не выбивают искры из твоего укрытия, вбрасывая в кровь лошадиные дозы адреналина.