Мэтт предложил ей сесть.
— Нравится? — спросил он, заметив ее взгляд.
— Очень.
Он прошел на кухню и поставил на огонь кофе. Тед с женой в основном пили растворимый.
— Кто убирается в вашем доме? — поинтересовалась Розмари.
— Жена одного из работников приходит раз в неделю.
— А в остальные дни вы сами?
— А кто же еще?
Она изумленно взглянула на него:
— Должна сказать, у вас хорошо получается. Я никогда не встречала такого аккуратного мужчину.
— Так проще. Я люблю, когда все лежит под рукой. Если вы будете постоянно что-то искать, то это пустая трата времени. Но вы врач и должны это понимать не хуже меня.
Кофе закипел, и Мэтт пошел уменьшить газ. Розмари заметила на низеньком столе книгу, тапочки под стулом и лежащую на полу газету. Ей было приять о видеть эти домашние, человеческие вещи. Хотя она сама не была очень аккуратным человеком, но ценила это качество в других и прекрасно знала, как неприятно искать пропавшее письмо, адрес или какую-то вещь. Но Розмари все равно считала, что в чрезмерной аккуратности есть что-то ненормальное. Она подошла к книжной полке и прочитала названия.
Множество книг о лесоводстве и, естественно, «Спутник лесничего». Книги об английской деревне, особенно о Гемпшире и Нью-Форесте, история, биографии знаменитых людей, несколько книг по философии. Все очень трудные. Розмари подняла книгу со столика и увидела, что это приключенческий роман. Она улыбнулась. Все-таки ничто человеческое ему не чуждо. Мэтт зазвенел чашками, и Розмари уселась на свое место. Через минуту он появился с большим подносом, на котором стояли две чашки кофе и сахарница. Этот человек интересовал ее все сильнее и сильнее, ей хотелось как можно больше узнать о нем.
— А где вы едите? Наверное, ходите куда-нибудь? — спросила она.
— Когда есть время. Но я могу и сам готовить. Не все мужчины беспомощны на кухне. — Он передал Розмари чашку и сахар.
Она с улыбкой взглянула на него:
— Вы ведь прирожденный холостяк?
— Я этого не говорил. Просто никуда не годится тот мужчина, который не может себе ничего приготовить или для своей жены, если она вдруг заболеет. Но давайте вернемся к моим грядкам. Что бы вы посадили?
Очевидно, он не хотел говорить на личные темы. Розмари помешала кофе.
— Тут мне сказать нечего. Наверное, я посадила бы мои любимые цветы, если бы земля была подходящей.
— А какие у вас любимые цветы?
— Сложно сказать. Мне нравятся многие. Я люблю розы, но они должны расти отдельно. Мне нравятся люпины, хризантемы, почти все ромашки и маргаритки. Астры.
— Георгины?
— Да.
Мэтт поставил чашку на стол и вытащил трубку:
— Вы не против?
— Конечно нет.
Он молча набил трубку табаком, и Розмари следила за движениями его худых загорелых пальцев. Трубка была аккуратная, среднего размера, дерево гладкое и потемневшее, а на мундштуке виднелось название торговой марки. В пепельнице на столе лежала похожая трубка. Очевидно, ему нравились только такие. Уиндборн был из тех, кто твердо знает, что ему нравится, а что нет. Он закурил и откинулся на спинку стула. Дым лениво поднимался к потолку, и Розмари вспомнила, как в первый раз встретила Мэтта в лесу. Затем также вспомнила об утреннем происшествии и своем желании извиниться.
— Кстати, — произнесла она, — мне кажется, я должна извиниться за то, что сказала вам утром. Вы были совершенно правы, мне не следовало наблюдать за людьми во время работы, но, честно говоря, я нечасто этим занимаюсь.
Он с любопытством посмотрел на нее:
— Не стоит извиняться. Утром я видел, как вы разговаривали с окружным инспектором в Линдхерсте. Он ваш друг?
— Можно и так сказать, — ответила Розмари, не понимая, к чему он клонит. — Почему вы спрашиваете?
Но Мэтт не ответил.
— Хотите еще чашечку?
Она покачала головой и поднялась:
— Я лучше пойду. Благодарю за кофе и беседу.
Мэтт тоже поднялся, и она заметила, что он не стал просить ее остаться.
— Мне было очень приятно, — вежливо ответил он. — Заходите еще. Всегда рад гостям.
Розмари взглянула на него с новым интересом:
— Значит, вы не все время одни?
Он пожал плечами:
— И да и нет. Я не против одиночества, но иногда оно угнетает. Конечно, я часто хожу куда-нибудь.
— Да, я вас видела.