Точнее, моего бегающего взгляда и довольной ухмылки мажора.
– Тем более, на дороге так скользко, – добавляет засранка, пряча улыбку.
– Я тебе покажу, скользко, – рычу на нее тихо, думая, что новый знакомый нас не слышит.
И дергаюсь, когда затылок обжигает горячее дыхание, и тихий шепот бежит вдоль позвоночника:
– Три балла из десяти… жестокий удар по самооценке, Анечка.
Глава 5
Всю дорогу домой Жанна хитро поглядывает в мою сторону и загадочно закатывает глазки. Я же делаю вид, что не вижу ее клоунады, и неторопливо по полупустым улицам пробираюсь ко Второму Муринскому.
– Знаешь, Нюш, – не выдерживает она, когда до пункта назначения остается около пяти минут, – первый раз в жизни наблюдала феномен северного сияния вживую.
– Ты о чем? – спрашиваю, бросая на нее мимолетный взгляд, поскольку слежу за собирающимся переключаться светофором.
– Чтобы между незнакомыми людьми настолько искрило, что стробоскопы по мощности перекрывало – это что-то нереальное.
Фыркаю.
Вот же болтушка. Порой ляпнет, так ляпнет. Хоть стой, хоть падай, хоть руль отпускай.
– Жаннусь, не говори ерунды.
Дергаю головой, отмахиваясь от полной нелепицы.
– Слушай, а вы точно раньше не были знакомы? – летит неожиданный вопрос.
Черт!
Кхекаю, давясь воздухом, и мотаю головой, пытаясь мысленно заставить испуганное сердце вернуться из пяток в грудную клетку.
– Нет, конечно. Откуда у меня такие знакомства? Он же мелкий еще, – тараторю, чувствуя, как загораются уши и начинают полыхать щеки.
Врать – это не по моей части. Не умею. То начинаю улыбаться, то краснеть, то нести полную чушь. И сейчас Рыкова не раскрывает мой обман лишь потому, что отвлекается, на выезжающий из ее двора автомобиль.
А я… я так и не осмеливаюсь рассказать, свидетельницей какой пикантной сцены стала несколько часов назад.
Говорю же. Испанский стыд в чистом виде. Развлекался на 18+ Дениска, а стыдно до сих пор мне.
– Этот мелкий, если что, тебя одной рукой сможет поднять, – фыркает Рыкова, провожая встречную машину прищуренным взглядом. – Ты его мускулы видела? А рост? А ширину плеч? А…
– Жа-ан-на, угомонись! Он мелкий по возрасту. Наверное, вчера только школу закончил, – пытаюсь присмирить разошедшуюся не на шутку подругу. – И ничего, что у меня есть муж? Или забыла уже?
– Не забыла. Только этот муж, – рыжая хулиганка изображает пальцами в воздухе кавычки, – почему-то странно торопится стать бывшим и при этом ссылается на дурно пахнущую причину. Молчу-молчу, – тут же хлопает ладошкой по губам, замечая мой сердитый прищур. Выдерживает пару мгновений и добавляет. – А Дениске, к слову, двадцать три. Студент-выпускник. Так-то!
Еще и нос задирает, демонстрируя широкую улыбку. Будто ее распирает от гордости за малознакомого парня.
– Когда ты на него досье собрать успела, чудо? – уточняю, качая головой.
Жанетт – это нечто удивительное. Если ее что-то волнует, она землю носом рыть будет, но узнает всё, что ей нужно.
– Так сразу, как познакомились, – дергает плечиком.
Мол, глупость какая. Дел-то на пару минут.
– И всё же, Нюш, скажи, а телефончик он у тебя спросил? – напоминая любопытную Варвару, хлопает ресничками Рыкова, пока я паркую автомобиль прямо возле подъезда старой пятиэтажки, в которой она живет. Благо въезд во двор здесь не перекрывается ни шлагбаумами, как в новых ЖК, ни воротами, как в центре.
Еще и губу прикусывает, замирая, заразка такая.
– Зачем? – приподнимаю бровь. Невозмутимость – наше всё.
Включаю нейтралку, откидываюсь в кресле и складываю руки на груди.
– Громова, я тебя умоляю, разыгрывай своего Сёсёму, но не подругу, которая сто лет знает тебя, как облупленную, – на Рыкову мое спокойствие не производит впечатления. – Дениска на тебя как кошак на отборную сметанку весь вечер глазел, только что усы не облизывал. И спасать подорвался, как только небритые Халки решили нас себе присвоить. Точнее, не нас, а тебя, – поправляется. – А ты нервничала. Постоянно. Не-не-не, – поднимает она руку, замечая, что я открываю рот, чтобы возразить, – зуб даю, кроме меня этого никто в жизни не заметил бы, но я-то… Нюш… обижаешь…