Больше всего существо напоминало крупного каменного головастика.
— Надеюсь, ты не кусаешься, — неуверенно пробормотала Северина.
Оно в ответ жалобно курлыкнуло, подползло ближе.
— И что с тобой делать?
Девушка опустилась на корточки и неуверенно протянула руку. Пасть у существа была нешуточная, хвать — и нет руки по локоть. Но злобным оно не выглядело, так что Горюнова решила рискнуть. Существо ткнулось в ладонь носом, взялось за неё лапкой и деликатно оплело запястье кончиком хвоста.
— А ты ничего, милый... — Северина осторожно погладила его второй рукой по твёрдой головогруди. Головастик издал переливчатую музыкальную трель. — Ты же явно из какой-то местной живности. Придётся идти на поклон к хозяину, не бросать же тебя просто так среди всего этого хлама! Только, боюсь, он нас после этого выгонит… А может, наоборот, ты очень редкий и ценный, и нам в благодарность на радостях отдадут этот несчастный колокольчик? Ладно,не попробуем — не узнаем! — окончательно сдалась она и подхватила существо на руки. То не возражало,продолжило урчать, только для надёжности обхватило локоть хвостом.
В сторону Ракаса Северина двинулась без спешки: предчувствие заслуженного разноса не добавляло воодушевления и скорости. Она даже подумала, что, если из этого головастика не вырастает ничего страшного и опасного, было бы неплохо забрать его с собой, но этот прекрасный план сразу же разбился о непреложные законы Мирового Механизма. Со всеми этими путешествиями и Кощеем она напрочь забыла, что пребывание в других мирах для всего живого ограниченно, и завести экзотического питомца не получится.
Впрочем, не очень-то и хочется, если честно. Просто жаль малыша. Оставалось надеяться, Ракас что-нибудь придумает и не очень расстроится.
— А это не часть нашей головоломки? — спросила она, поймав взглядом лежащую на одной из каменных полок железку. — Ну-ка, дай посмотрю…
Вещь оказалась той самой, которую показывало зеркало, и вблизи стало особенно отчётливо видно, что в колокол её превратила долгая насыщенная жизнь, а не задумка создателя. Длинный пенал, расширяющийся к одному краю, был сложносоставным, очень похожим на утку, а золотой язычок и крючок с обратной стороны, к которому он крепился, вставили отдельно, в готовую дырку. Причём довольно аккуратно: рассмотрев, Северина обнаружила, что всё это легко снимается.
— Давай одну штуку попробуем! — решилась она.
Существо явно не хотело на землю, но верещать и цепляться не стало — удовлетворилось тем, что обхватило девушку хвостом за лодыжку.
Язычок и крючок Горюнова выложила обратно на полку, достала из кармана оставшуюся часть головоломки. Сложенный в прямоугольник хвост утки отлично подходил формой к отверстию в корпусе, и девушка не удержалась. Головоломка тут же пришла в движение: хвост утки расправился, накрепко присоединяя очередную часть, а стенки распались на шесть изящных лепестков, слегка расступившихся в стороны.
— Ой, — запоздало сообразила Северина, — а как же теперь… — Сидели части друг в друге мёртво, не шевелясь, и едва ли вообще предусматривали разборку. — Нехорошо получилось. Ну да ладно, всё равно её нам обещали отдать, правда? Пойдём сдадим тебя хозяину.
Сунув головоломку в карман и радуясь, что «цветок» раскрылся не полностью и занимал не так уж много места, Северина подхватила головастика на руки и решительно направилась туда, где Кощей вёл свой рассказ с сотворения мира.
Картина не изменилась. Всё так же сидел каменец, всё так же напротив него монотонно говорил Кощей — скрестив перед собой ноги, с неестественно прямой спиной, которая у него, с лёгкой руки Великого Механика, почти не гнулась.
— Простите, я тут вот… нашла… — кашлянув, привлекла к себе внимание Северина. Зверушка на руках завозилась, требуя спустить на землю, и быстро поскакала к каменцу, что-то воркуя.
У коренных жителей Четвёртого колеса мимики в человеческом смысле не было. Горюнова когда-то читала, что эмоции они испытывают, но выражают их иначе, всем телом — расстоянием между членами каменного тела, их взаимным расположением. Как именно это происходит — девушка понятия не имела, но сейчас, глядя на Ракаса, готова была поручиться: он, мягко говоря, обалдел.
Впрочем, догадаться было нетрудно, каменец медленно воздвигся на ноги. Наблюдая за ним, пружинисто поднялся и Кощей. Непонятная зверушка, стрекоча, подползла к Ракасу, прижалась к его ноге и закурлыкала с явным удовольствием.