Наконец тварь затихла вовсе, и вокруг её головы начало стремительно расплываться тёмное пятно. Кощей выскочил из него ещё через пару мгновений, когда Северина уже немного осмелела и осторожно выбралась из-за укрытия. Путь наружу Бессмертный нашёл не через пасть, а проделал новый — сквозь голову твари. Огляделся, быстро нашёл взглядом Северину и уверенно поплыл к ней, в пути недовольно встряхивая металлической рукой и пытаясь избавиться от ошмётков рыбьей плоти, застрявших в механизме.
— Давай помогу! — поспешила к нему девушка.
— Ты не пострадала? — спросил он.
— Нет, только перепугалась. Давай, тебе же неудобно!
Но Кощей, не доверяя ей, сначала поймал за плечо и покрутил перед собой, внимательно осматривая. Она не противилась.
— Ничего себе, как ты её! — выдохнула Северина, поглядывая на медленно оседающую тушу и выуживая клочки белёсого мяса из сочленений механической руки. — Такое ощущение, что не в первый раз!
— Первый, — уверил он, — прежде на меня здесь никто не нападал. Но такая стратегия показалась оптимальной, в воде неудобно сражаться.
— Может, пора домой? Пока ещё кто-нибудь сожрать не попытался, — предложила Северина опасливо: тушей уже заинтересовались другие морские обитатели, привлечённые пролитой кровью.
— Да, ты права. Сейчас я…
— Убийца Великого змея! Убийца Великого змея! — прервали его странные низкие голоса.
Кощей отреагировал стремительно и ровно так, как повёл бы себя в этой ситуации Северьян: задвинул девушку себе за спину, удивительно ловко при этом держась в воде, и насторожённо встретил стекавшихся отовсюду местных жителей. Северина послушно ухватилась за его рубашку сзади, но на незнакомых существ посмотрела с интересом.
Выглядели они своеобразно и пугающе, но не настолько, как убитое Кощеем существо. Выше пояса или даже нижних рёбер в целом походили на людей, с немалыми отличиями конечно: кожа бледного голубоватого цвета, на голове вместо волос — длинный плавник, переходящий на спину, между пальцами — перепонки, а безносыми остренькими лицами с большущими тёмными глазами и широкими пастями только детей пугать. Ниже рёбер начиналось тело кальмара с длинными щупальцами — Северина таких на картинках видела, их в Тритретьем в море ловили. Говорили, что вкусные.
Местные жители выбирались из неведомых щелей, собирались вокруг, смешно отталкиваясь от воды кожистыми юбочками, растянутыми между щупалец, останавливались неподалёку, подобрав конечности, и не выглядели агрессивными, но попробуй пойми по рыбьей физиономии, что существо чувствует!
— Ты убил Великого змея! — выдвинулся вперёд один из них.
— Убил.
— Мы в неоплатном долгу перед тобой, великий воин, ты избавил нас от жестокого чудовища! — продолжил абориген неожиданно. — Дозволь нам чествовать тебя и устроить праздник, чтобы отблагодарить хотя бы такой малостью!
— Ух ты! — тихо ахнула рядом Северина и добавила себе под нос: — Жаль, надо спешить...
Кощей глянул на неё через плечо, чему-то усмехнулся и сказал:
— Мы с удовольствием примем ваше приглашение.
***
Северине Кощей сказал, что причин для спешки нет — несколько тысячелетий всё это терпело, потерпит и несколько дней. Разумное и правдоподобное объяснение, которое вполне убедило девушку. Только одно «но»: это была неправда.
Бессмертный понимал, что им движет страх. Он слишком много раз наблюдал это чувство у других, чтобы сейчас перепутать. Чем полнее собиралась головоломка его смерти, тем сильнее было это чувство и тем отчётливее сбоил в груди движитель. То ускоряясь, то замедляясь, то — вовсе пропуская удары, принося беспокойство и другие, более мимолётные и сложные, чувства, объяснить которые не получалось. Оставалось только отмахиваться и делать вид, что всё хорошо.
И принимать собственный непреходящий страх. Давать ему волю Кощей не собирался, но небольшая отсрочка виделась… приемлемой. Да и Северину разбирало любопытство, почему не пойти ей навстречу? Он сомневался, останется ли что-то от её воодушевления после своеобразного праздника, но пусть это будет её собственное впечатление.
Дорога и огромная светлая пещера с пронизанными тысячами ходов стенами и открывающей небо большой дырой наверху, в выступающей из воды скале, Горюновой понравились. Добирались они сюда с помощью местных, плавали те гораздо быстрее неповоротливых сухопутных жителей, поэтому по двое взяли гостей за руки и повлекли за собой. Руки у них были крепкие и холодные, когти — острые, но девушка не испытывала ни малейшего страха, а подобное катание её только развеселило.